Уильям Макгиверн - Дело чести

— Нет, с каким-то мужчиной.

— Расскажите мне все по порядку, — попросил Бенджон, — как все происходило? Они приехали вместе?

— Охотно, — служащий наморщил лоб и потер переносицу. — Да, они приехали вместе. Мисс Кэроуэй взяла ключ от номера, сказала, что уезжает, и попросила приготовить счет. Мужчина, который с ней приехал, стоял неподалеку от меня, но вот лица его мне рассмотреть не удалось.

Парень запнулся, вспоминая; Бенджон не торопил его. Портье был замечательным свидетелем и отличался прекрасной памятью на мелкие детали.

— Мисс Кэроуэй и он поднялись в лифте. Вообще-то правила такое запрещают, но раз она уезжала, я подумал… — он пожал плечами. — Во всяком случае, минут через десять или пятнадцать они уже были внизу. Мисс Кэроуэй заплатила по счету за последние три дня, и они ушли. Я думаю, мужчина был с машиной, — автобусы так поздно уже не ходят, а до стоянки такси здесь далеко.

— Больше она не звонила?

— Хорошо, что вы спросили, а то я чуть не забыл: перед уходом она звонила из автомата в вестибюле.

— А где мужчина был, пока она звонила?

— Минутку… — Парень почесал лоб. — Он проводил её к кабине, а сам ждал рядом, по-моему так.

— Дверь кабины она за собой закрыла?

Глаза из-под очков беспомощно уставились в него.

— Боюсь, что я не видел. Нет, подождите, припоминаю! Да, дверь была открыта, ведь я слышал голос мисс Кэроуэй. Странно, как нужно напрягать свой мозг, чтобы добиться от него толку!

— Да, много мыслей — тоже не к добру. О чем шла речь?

— Я не подслушивал, но сюда доносился её голос… понимаете — вокруг очень тихо, ни живой души, только она и мужчина. Тут поневоле услышишь… Речь шла о каких-то двадцати долларах, каких и для чего понятия не имею.

— Но вы четко расслышали «двадцать долларов»?

— Совершенно верно.

— Как выглядел мужчина?

— Высокий, не такой, как вы, но гораздо выше среднего роста. Пальто верблюжьей шерсти, волосы, насколько могу вспомнить, темные. По крайней мере так казалось под светло-серой шляпой. Загорелое лицо, крупный нос. Конечно, описание слабовато, и подойдет почти каждому, но ничего другого сообщить не могу.

— Большое спасибо, вы очень наблюдательны. Смогли бы вы опознать этого человека на фото?

— Не ручаюсь.

— Ладно. Возможно, мы с вами ещё встретимся. Спасибо.

Выйдя на улицу, Бенджон поднял воротник: похолодало, да и ветер заметно крепчал. В отдел он шел пешком, — нужно было время привести в порядок мысли. У него появилась уверенность, что на этом дело не кончится.

Когда Бенджон вернулся, Нил показал на дверь в приемную лейтенанта Уилкса.

— Он спрашивал о тебе каждые пятнадцать минут.

— Значит мне не повезло, — Бенджон бросил шляпу на стол и скрылся в приемной. Полисмен, сидевший за секретаря, при его виде буркнул:

— Пошевеливайся, тебя давно заждались.

Бенджон кивнул и вошел в кабинет. Лейтенант Уилкс сидел за письменным столом. Высокий, очень стройный, предпочитавший форму гражданскому костюму, он казался удивительно молодым, хотя разменял пятый десяток. В комнате было холодно, потому что закалка и умеренность во всем были главными жизненными принципами Уилкса; окна в кабинете стояли настежь круглый год, кроме самых морозных дней зимы.

— Садись, Дэйв, — он указал на стул. — Ты меня подвел. Давай поговорим начистоту.

Уилкс вошел в роль строгого начальника, заговорил отрывисто и сухо. Глаза его смотрели серьезно и решительно, казалось, этот взгляд способен проникать в самые укромные уголки души, — но только казалось. На самом деле лейтенант был типичным карьеристом с весьма умеренными способностями. Правда, он мог с достоинством, вызывая всеобщее доверие, представлять свой отдел, особенно на приемах, праздничных банкетах и в клубе, где его суровое лицо аскета и спортивная фигура — результат диеты, гимнастики и усилий хорошего портного, — рассеивали всякие подозрения в непогрешимости полиции.

— Дрейтон прислал мне недурные сигары, закуривай, — он придвинул ящик Дэйву. — Что тебе в голову взбрело снова допрашивать миссис Дири?

И резкий тон, и суровый взгляд Уилкса не смогли одолеть спокойную невозмутимость Бенджона. Того заинтересовало только, что миссис Дири жаловалась на него, да ещё то, что жалобу восприняли всерьез.

— Обычная проверка, — пожал плечами Бенджон.

— Которая кажется мне совершенно излишней, — отрезал лейтенант.

— Лучше бы вы сначала меня выслушали…