Евгений Сухов - Шифр фрейлины

– Что мне передать палачу, Джованни? Он интересовался тобой. Когда тебя ждать в следующий раз?

Вспомнив благословение кардинала, юноша ответил:

– На все воля божья. – И, глянув на эшафот с виселицей, к которому согласно заведенному правилу с веревкой в руках, под присмотром двух стражников, уже гнали очередного приговоренного, добавил: – Сеньору палачу от меня глубокий поклон. Надеюсь, он не очень расстроится, когда узнает, что наша встреча не состоялась.

– Ха-ха! – расхохотался вратник. – Обязательно передам. Ему будет приятно, что о нем помнят.

Джованни вышел из ворот тюремного замка с твердым намерением никогда больше не возвращаться в унылые стены. Пересек площадь, на которой бойко шла торговля свежими овощами. У торговых рядов он заметил высокого купца с огромным животом; на расшитом золотыми нитями поясе висел кожаный кошель, набитый таллеро (весьма легкая добыча для опытного карманника), его легко можно было срезать заточенной монетой и последующие два месяца проживать беззаботно. Пальцы, вопреки воле Джованни, привычно прощупали подкладку, за которой лежала заточенная монета. Преодолев соблазн, юноша двинулся дальше. Площадь тюрьмы – не самое подходящее место, чтобы заниматься воровством. Наверняка в это самое время из окон тюремного замка за ним наблюдали надсмотрщики.

– Джованни Фарнезе? – услышал юноша позади негромкий голос.

Повернувшись, он увидел молодого привлекательного человека, не более тридцати лет, в красном до колен кафтане и с огромными бантами на плечах. Под кафтаном был коричневый камзол, украшенный жемчугом; на голове пышный, высоко торчащий черный парик; на тощих ногах узкие туфли с золотыми пряжками; на перевязи длинная шпага.

Перед ним был аристократ из высшего испанского общества.

– Да… Что вам угодно?

– Меня зовут маркиз Пауло Оахаки, я прибыл из Мексики.

– Ваше имя мне ни о чем не говорит, – с некоторым вызовом произнес Джованни.

– Зато мне о вас известно многое, и в частности то, что кардинал Морозини передал вам золотое кольцо с изумрудом. Вы не могли бы мне его продать, скажем, за сто таллеро?

Джованни невольно сглотнул: сумма показалась ему впечатляющей. На один таллеро, ни в чем себе не отказывая, можно прожить несколько дней, а тут целых сто! Это три месяца безбедной жизни. Не об этом ли он мечтал, когда ходил по рынкам, залезая в карманы простофиль и срезая кошели у зевак? Когда-то его матушка мечтала о том, что он станет искусным сапожником и заполучит клиентуру в лице сиятельных сеньоров. Вот тогда он не будет нуждаться в куске хлеба. На деньги, что предлагал ему маркиз, юноша мог организовать собственное производство: накупить первоклассной кожи, нанять пару сапожников, умеющих шить модные туфли, и продавать их обеспеченным горожанам. Но сейчас, взглянув на доброжелательную улыбку маркиза, Джованни вдруг осознал, что сапожное ремесло не для него – его предназначение в ином.

Расценив молчание Джованни по-своему, маркиз Пауло Оахаки слегка нахмурился; видно, он был не из тех людей, что вступают в торги.

– Хорошо… Вы меня убедили, я предлагаю вам пятьсот таллеро.

Джованни отрицательно покачал головой, понимая, что не сумеет отдать кольцо даже за самые большие деньги. Вот только жаль, что этого не мог понять маркиз.

– Вам мало? Пусть будет тысяча таллеро! Уверяю вас, это очень большие деньги.

– Я знаю… Но они мне не нужны.

– Вы меня хотите рассмешить? Я не знаю человека, которому не нужны деньги. В них нуждаются даже самые богатые. А человеку вашего возраста и положения они просто крайне необходимы. Ведь жизнь полна всевозможных соблазнов и разного рода удовольствий…

– Мне не нужны ваши деньги.

– Хорошо, я даю вам три тысячи таллеро.

– Нет.

– Десять тысяч! Поверьте мне, ни одно кольцо не стоит таких денег.

Джованни улыбнулся. На предложенную сумму можно было купить огромный замок. Еще вчера он и подумать не мог о том, что когда-нибудь может заполучить столь впечатляющую сумму, и уж тем более не мог и помыслить, что предложенные деньги окажутся ему не нужными. Воистину, пути господни неисповедимы!

Джованни лишь молча покачал головой.

– Сколько же вы хотите?

– Я оставлю кольцо себе. Оно не продается.

– Жаль. Это неблагоразумно. Вы упускаете хорошую сделку, – сказал маркиз. – Когда-нибудь вы об этом пожалеете.

– Надеюсь, что я не ошибаюсь. Верю, что путь до Мексики не будет для вас трудным, – произнес Джованни и скорым шагом заторопился к дому.