Инна Бачинская - Шаги по воде

– Я понял, – сказал Александр, расценив по-своему мое молчание. – Вы слегка привираете по-мелкому, но на большую ложь не способны. Вы об этом молчите?

– В общем… да! – Я невольно рассмеялась.

– Как это ни парадоксально, Ксения, но человеку без лжи никак нельзя. Более того, полная искренность невозможна и должна рассматриваться как психическая патология.

– Обидно!

Теперь рассмеялся Александр.

– Согласен. Поэтому не спешите говорить правду. Подумайте сначала хорошенько.

– Ладно, – пообещала я. – Не буду.

– Вообще, само слово «ложь» несет в себе отрицательный заряд, то есть изначально «ложь» – это плохо. – Александр развивал свою мысль дальше. – Но если относиться ко лжи как к философской категории, нейтрально, различать ложь для выгоды и во спасение, воспринимать фантазию, например, как разновидность лжи или игру воображения, то можно прийти к выводу, что ложь имеет креативное начало, причем необязательно со знаком минус, и…

– … и вокруг полно лжи! – подхватила я. – Начиная с фантастической литературы и кончая прессой. А уж в быту и подавно. И вообще, правда вредна, неудобоварима, требует каких-то действий, взывает к совести и мешает жить. А посему – да здравствует ложь!

– Именно!

– А что скрывают эти люди?

– Не знаю. Но знаю другое: ложь не всегда обусловлена проступком. Человек лжет из страха быть обвиненным. Он умалчивает о всяких незначительных, очень личных фактах, а умолчание – разновидность лжи. И когда его ловят на этом… Кто сказал: «Маленькая ложь рождает большое недоверие»?

– Бисмарк. Так в чем же они лгут, эти люди?

– Не только Бисмарк. Афоризмы просто носятся в воздухе. В чем они лгут? Не знаю, – снова повторил Александр. – Могу только догадываться. Рита не любила Лену. Завидовала ее молодости и красоте. Возможно, опасалась за свой брак – дурные примеры заразительны, и ее собственный муж мог последовать примеру Олега. Иннокентий не мог не сравнивать свою жену с супругой друга, причем не в ее пользу. Олег… Олег ревновал Лену. Молодая жена добавляет седых волос.

– Откуда вы знаете? – не удержалась я.

– Вам соврать или сказать правду?

– Можете умолчать, – разрешила я и подумала про себя: «В конце концов, это не мое дело».

Но Александр был не из тех, кто умалчивает. Он бросился головой в омут признаний.

– Вы, наверное, знаете, – начал он, – что мы со Стеллой… были довольно близки. Я уверен, она вам говорила. Можете не подтверждать. Это неважно. Если вы ничего не знали, то узнаете сейчас. Я любил ее. Но удивительное дело… нам было плохо вместе. Я превратился в тирана, требующего отчета о каждой проведенной врозь минуте. То же самое делала и Стелла. Мы все время скандалили и намеренно старались причинить друг другу боль. Это была не любовь, а… я даже не знаю, как это назвать. Наваждение, болезнь, психоз. Иногда ненависть. Инстинкт самосохранения у нее оказался сильнее, чем у меня, и она попросту удрала, за что я ей очень благодарен. Сейчас. А тогда я пребывал в отчаянии, совершал дурацкие поступки, звонил, умолял, валялся в ногах… Можете представить меня валяющимся на полу? – Он усмехнулся невесело. – Знаете, Ксения, оглядываясь назад, я не верю, что я все это проделывал. Воистину любовь лишает человека разума. – Он помолчал. Потом сказал совсем другим тоном: – Ну, раз я вывернулся наизнанку, теперь ваша очередь. Давайте, выкладывайте как на духу – вы когда-нибудь были влюблены до потери всякого контроля над собой?

– Нет, – ответила я. – Я не способна терять контроль над собой. Наверное, я очень трезвая особа. Суховей.

– Кто? – не понял Александр.

– Суховей. Деловая женщина!

– Вы суховей? – Он рассмеялся. – Полнейшая ерунда. Вы сами себя не знаете, Ксения. Вы ливень! Майский ливень с грозой.

– Во-во! Холодный и отрезвляющий.

– Неправда! Теплый ночной ливень во время цветения садов.

– Вы и стихи пишете? – спросила я ехидно, пытаясь скрыть смущение.

– Красота, ум, сила характера – небесное триединство, делающее любого мужчину звездочетом, – ответил он сентенциозно. Подумал немного и добавил: – Ладно, это не я. Это сказал один английский автор девятнадцатого века. Только вместо «силы характера» в оригинале «деньги». Не могу я соврать вам, Ксения…

Я рассмеялась. Мне было легко с Александром, хотя я подозревала, что он видит меня насквозь. Отношения с ним обещали быть легкими и приятными. И сохрани нас Бог от любви! Мне нравился его тон – чуть поддразнивающий, ироничный, его манера говорить, голос, смех, его горячая рука…