Наталья Корнилова - Быстрее пули

Родион Потапович с недоуменным видом взял со стола сигарету, закурил – и все это не отрывая от меня самого пристального любопытствующего взгляда.

Каллиник коснулся пальцами лба, а потом, когда я закончила свою пламенную речь, произнес:

– Ты забыла упомянуть, что нельзя искушать господа бога и цеплять на грудь мишень. Как ты говорила это вчера. Родион Потапыч, дайте-ка мне сигаретку.

При отчестве «Потапыч» Счастливчик сделал стойку на дичь и залаял.

Каллиник не спеша прикурил, выпустил струю дыма и неторопливо произнес – так, как будто речь шла об обсуждении условий рядовой сделки:

– Ну что ж, я думаю, вы правы. Мне действительно стоит на время залечь на дно. Я хочу, чтобы вы расследовали это дело. Согласен платить любые деньги. Сколько вы обычно берете?

– Вообще я беру прилично, – ответил Родион Потапович. – Но с таких, как вы, – по усмотрению клиента. То есть по вашему же и усмотрению. Хотя, конечно, меньше чем за пять тысяч долларов я редко берусь за расследование. Проклятая меркантильность, но куда без нее в наше время?

– Я дам десять тысяч, – сказал Каллиник, – и в случае успешного раскрытия дела добавлю бонусную сумму. Пока не скажу сколько. Но уж будьте уверены, не поскуплюсь. Понимаете, – он выпил стопку коньяку, закурил, потом перевел взгляд с босса на меня и продолжил: – Понимаете, как-то сложно давать цену крови своих друзей.

– Она живет вот здесь, – сказала Марина Борисовна, указывая мне на коричневую дверь с табличкой «18» на ней. – Только подождите, Машенька, не звоните. Я спущусь к себе, тогда звоните. Честно говоря, не хочу лишний раз попадаться ей на глаза.

– Да, суровая бабушка, – согласилась я. – Это точно. А она всегда дома, да?

– По крайней мере, я знакома с ней десять лет, но еще ни разу не было так, чтобы я не застала ее дома, – сказала Марина Борисовна. – Успехов вам, Машенька. Ну ладно, я пошла.

Она скользнула вниз по лестнице с удивительной для ее возраста легкостью, и мне подумалось, что идея Родиона – нанимать внештатниками пенсионеров, – которая показалась мне сначала на редкость абсурдной, на самом деле является очень удачной. Главное – подобрать подходящие кадры.

Я вспомнила далеко не самое милостивое выражение лица Екатерины Измайловны Адамовой, невольно поморщилась, но, поколебавшись, решительно нажала на кнопку звонка.

Открыли не сразу. Я позвонила еще два или три раза, прежде чем за дверью послышался кашель, шарканье ног по полу и сиплый бас спросил:

– Кто?

Я даже как-то сразу не сообразила, что этот трубный глас принадлежит Екатерине Измайловне.

Конечно, в пору визита в наше агентство она тоже говорила далеко не фальцетом и даже не контральто, но то, что я услышала за дверью, скорее могло соответствовать голосу здоровенного грубого мужика, чем бабушке.

– Я к Екатерине Измайловне, – отозвалась я.

– Понятно, что не к Василию Петровичу из соседнего подъезда, – сообщил бас. – Я спрашиваю, не к кому вы, а кто вы?

– Екатерина Измайловна, это вы?

Угрюмое молчание.

– Екатерина Измайловна, это Мария из агентства…

– Какое еще агентство? – недовольно спросил голос. – Блядское агентство, в котором Лильке работать предлагали, что ли? Тогда иди отсюда, не будет она там работать!

Ничего себе…

– Я не из блядского агентства, – поспешно проговорила я. – Я Мария Якимова из детективного агентства «Частный сыск». Вы к нам приходили вчера утром, Екатерина Измайловна.

Загрохотал замок, один, второй; щелкнул блокиратор; зашумел отодвигаемый засов – один, другой; звякнула откидываемая цепочка, и дверь распахнулась.

Екатерина Измайловна, в темно-зеленом халате и белых тапочках – привыкает, что ли? – мрачно посмотрела на меня и произнесла все тем же поразившим меня сиплым басом:

– Проходите. Мне нельзя на сквозняке стоять. Простудилась.

– Спасибо, – сказала я. – Жарко как у вас.

– Разувайтесь, – сказала дотошная бабка. – Не пачкайте пол – только что мыла. Вот тапочки. Надевайте. Ну что, сообразили наконец, что к чему?

– Сообразили, Екатерина Измайловна, – сказала я. – Вы были правы, а мы нет. Я хотела бы поговорить с вами о вашей внучке, Лилии.

– Да, я уже знаю, – сказала старуха. – Я внимательно слежу за криминальной хроникой. Я позвонила своему старому другу, Ивану Алексеевичу, и узнала кое-какие подробности, не вынесенные в криминальные сводки.

– Вот как? Что же вы узнали?

– Хотя бы то, что вы, Мария, спасли жизнь Каллинику. Иван Алексеевич, правда, не мог узнать все, потому как он в отставке, хоть и генерал.