Наталья Корнилова - Проданный смех

Я поблагодарила и отказалась.

– Как хотите, а то аптечка внизу…

Я тут же передумала. Вот и предлог вновь спуститься! Причем уже не надо таиться, прятаться.

Но все оказалось зря. Я долго и старательно рылась в аптечке, найдя и гастал, и смекту, и еще какие-то таблетки, которые бы все равно пить не стала, но из гостиной не доносилось не звука. Видимо, оттуда все ушли. Елена Рыжова не покидала кухню до тех пор, пока я со вздохом не ушла. Она поднялась вслед за мной.

Проходя мимо библиотеки, я неожиданно заметила, что в ней горит свет. Странно, четыре утра. Кто это здесь такая ранняя пташка? Я заглянула.

– Мария? – Зорин выглядел удивленным. Он сидел за компьютером, на глазах были очки, отсвечивающие фиолетовым.

– Да вот, не спится. За таблеткой ходила, – объяснила я, приближаясь к компьютеру. Зорин, сохраняя вежливую улыбку на лице, незаметным движением мышки свернул окно. Но я уже услышала характерное чавканье дисковода, которое бывает при автосохранении информации в файле. Значит, просматривает какую-то дискету или диск.

– Плохо себя чувствуешь? – без особого сочувствия в голосе спросил он.

Я поспешила заверить, что уже все нормально, извинилась и вышла. Вернулась в комнату и села на кровать. С кем же беседовал Сергей? Кто эта незнакомка, которая была у Сергея после неизвестной мне Лики и перед Заречной? И кто его первая жена? Господи, да что же я сижу! Ведь если это не Елена Рыжова, которая мне встретилась по дороге обратно, значит, это какая-то другая девушка. А ведь мы находимся в лесу! Не пешком же она сюда пришла!

Снаружи очень тихо заурчал мотор. Я бросилась к окну и увидела, что от ворот отъезжает машина. Кажется, «шестерка», но я могла и ошибиться. Было очень темно. Машина двигалась медленно, словно ее катили, не включая мотора. Не хочет никого будить, догадалась я. Тяжело же ей придется, здесь подъездная дорожка идет немного в гору.

Я накинула рубашку, схватила рюкзак, в котором где-то на дне болтались права и разная нужная чушь, но, проходя мимо раскладного кресла, неожиданно поняла, что Кашириной на нем нет. Плед валялся скомканным, словно его откинули в спешке.

Я попыталась вспомнить, так ли он лежал, когда я уходила, но было некогда. По коже пробежал холодок – сегодня вообще-то все еще полнолуние, оно же три дня длится. Хотя ладно, может, девчонка в туалет пошла, некогда проверять – и по черной лестнице я быстро спустилась вниз.

План сложился в голове сам собой. Сразу же хватаю Васин мотоцикл, он легче, и потому опережу неизвестную девушку. Какое-то время мчу по шоссе, а потом остановлюсь, как будто бы у меня кончилось топливо (оно и в самом деле было почти на исходе, да заправлять было некогда), и буду голосовать. Трасса здесь пустынная, на часах четыре утра, мимо поедет только она. Надеюсь, остановится?

Но эта нахалка, разогнавшись, даже не обратила на меня внимания! Пустив мне «ффф» в нос, она пронеслась мимо, как будто меня не существовало. Но я не могла ее упустить. Плюнув на конспирацию, вскочила в седло и понеслась вдогонку.

Никогда не догоняли машину на мотоцикле, в котором вот-вот кончится бензин? Стрелка угрожающе стояла на красной отметке. Черт побери! А едущая впереди «шестерка» только убыстряла темп. Темно было, хоть глаз выколи, а эта зараза, которая за рулем, не додумалась протереть задний номер. Заляпанный грязью, он совершенно был неразличим в темноте. Я решилась на отчаянный шаг. Рискуя каждую секунду затормозить на высокой скорости и, возможно, сломать себе шею, я решила: была не была.

Выжимая из «Харлея» все, на что он был способен, я неслась как ветер, приближаясь к беглянке. Невдалеке показались огни АЗС.

– Давай, родненький, еще чуть-чуть! – молила я. – Немножечко!

Но, не доезжая метров ста, мотор чихнул и отказался работать. Затормозила я удачно, но от этого была еще злее. Погрозив кулаком наглой девице, я – делать нечего! – на руках покатила мотоцикл к заправке.

Рядом с заправочной станицей находился пост «дубов». На подъезде меня неожиданно остановили люди в форме и потребовали документы. Я без разговоров отдала им паспорт и права. После чего меня попросили пройти с ними в их будку.

– А что, если бензин кончился, это уже считается нарушением? – съязвила я.

Высокий дубэдэдэшник мрачно на меня посмотрел.

– Еще поговори мне тут! Давай шагай.

– Какого черта, – разозлилась я, но тут заметила женскую фигуру, примостившуюся возле будки правоохранителей, и умерила голос.