Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой

Искали и допрашивали всех знакомых Инны, каких только можно было найти. В основном это были ее бывшие подруги по институту, в котором она когда-то училась. Знакомых мужского пола, как ни странно, у девушки почти не было. Те подруги, которых удалось отыскать в городе (многие на лето разъехались), совершенно ничего не знали о жизни Инны. Все они давно не виделись с нею, ни о каких подозрительных знакомствах не слыхали. Для некоторых явилось новостью даже то, что она родила ребенка. Им описывали внешность девушки, которая гостила у Инны, называли имя и город, из которого та приехала. Одна девушка как будто припоминала подобную внешность, но не была уверена насчет имени. Наконец кто-то вспомнил – у Инны была подруга, вместе с которой та вела аэробику. Но занятия проводились в общежитии, и девушка, кажется, тоже жила в общаге. Кто теперь, после такого перерыва во времени, сможет ее вспомнить – было неизвестно. Она училась на пару курсов выше Инны, так что знакомые Инны отпадали, а знакомые той девушки по общаге тоже давно разъехались. Искали бывших студентов-москвичей, которые предположительно должны были учиться с исчезнувшей Леной. Следователь отправил помощника в отдел кадров института, и там все внезапно прояснилось. Кадровичка сразу вспомнила фамилию той девушки.

– Леночка Селянина, – охотно сообщила она. – Я ее прекрасно помню. Очень вежливая девушка, воспитанная. Она из Питера, и ребеночек у нее был. Вот только муж ее мне не нравился.

– Чем же? – обрадовался помощник следователя. Он не рассчитывал на такую скорую удачу.

– Восточный человек, скользкий такой, уклончивый… Кажется, Леночка с ним очень мучилась. У них никогда не было денег, он не мог платить за свое обучение, он ведь иностранец. Кажется, он все же закончил институт. Или нет? Это вы спросите у заведующего отделом международных связей, я этого парня плохо знала. Но на лице написано, что человек малой порядочности.

– Откуда же он был?

– Араб. Откуда – не помню. То ли Иордания, то ли… А что с Леночкой?

Он не ответил, спросил:

– А с Инной Алексеевой они дружили? Я имею в виду Селянину.

– Да, они были подружки. Только в последнее время у них что-то разладилось, но неудивительно – Лена родила, Инна собиралась. Каждая в такое время думает о себе, а не о подругах. Рановато девочки обзавелись детьми, конечно, сейчас все это очень рано. А Лена вполне могла бы поступать в аспирантуру, у нее была такая светлая голова!

– Кажется, девушки вели аэробику в общежитии? – поинтересовался он, уже для полной ясности. – Вы не знали об этом?

– Вели! – кивала та. – Обе были с такими прелестными фигурками, просто куколки… Инночка – та немножко слишком высокая, но это ее не портило. А Лена – просто загляденье, ростом пониже, женственней… Даже после родов не испортила фигуру, – с нежностью лепетала кадровичка. – Я так часто их вспоминаю. А что случилось?

– Инна Алексеева погибла, – сообщил тот. – А Лена Селянина предположительно жила у нее в последние дни перед ее гибелью. Потом исчезла. Мы пытаемся найти ее и выяснить, не случилось ли с ней чего-то.

Следующие пять минут он потратил на то, чтобы привести кадровичку в чувство. Сознания та не потеряла, но начала задыхаться, схватилась за сердце, а потом заплакала – тихо, испуганно.

– Что же это такое… – выдавила наконец она. – Инночку убили? За что? А ребенок?

– Ребенок пропал, – коротко ответил следователь. Он предпочитал не уточнять, что девочку увез некий араб. – Мы ищем. Пытаемся выяснить мотивы убийства и похищения. Нам совершенно необходимо найти Лену Селянину. Адрес у вас есть?

– Адрес… – лепетала та. – Да, где-то должно быть, в деле, все дела у нас хранятся.

Несмотря на свое плачевное состояние, кадровичка нашла питерский адрес Лены, даже сама переписала его, протянула бумажку и, трясясь от рыданий, прошептала:

– Вы сразу сообщайте, если что-то новое… Я спать не могу – ужас в общежитии. Вы слышали, нет? Убили молоденькую девочку, Наташу Гарину из Рязани…

Об убийстве в общежитии помощник следователя ничего не знал. Обстоятельства этого дела были выяснены тем же вечером. В общежитие, как предполагалось по одной версии, проник некий человек, пока вахтеры отлучались, чтобы помочь кричавшей где-то женщине. Женщина эта существовала только в их рассказах, в этом районе в ту ночь не было ни одного зарегистрированного изнасилования, ограбления, не говоря уже об убийстве. Осложнялось все тем, что пьяная компания, в которой развлекалась убитая, курила в ту ночь анашу, тем, что жертва была беременна, и еще тем, что никто, в сущности, ничего не заметил. Все свидетели, находившиеся в общежитии в ту ночь, до сих пор там проживали – хотя не имели на то никакого права. Ректор в интересах следствия сделал исключение и не разослал всех по домам, чтобы ребята были под рукой. Интересно было то, что в показаниях вахтера, дежурившего в тот вечер на вахте, мелькал некий араб, который будто бы вошел и сразу вышел, увидев на вахте человека. Еще фигурировала личность гражданина Сирии, бывшего студента, от которого, по всем показаниям, была беременна жертва. Следователя поразила фраза из протокола: «Это муж Лены Селяниной, но она ничего не знала о том, что он спутался с Наташкой».