Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой

Квартира у Мухамеда была двухкомнатная. Он сразу провел Лену в комнату, которую предназначил для нее. В большой комнате, играющей роль гостиной, слышались какие-то голоса.

– У тебя гости? – опасливо спросила она.

– Не беспокойся, это по делу. Вот здесь вы будете жить с Самиром. О, да он уже спит!

Сашка действительно клевал носом, время было позднее. Лена осторожно уложила его на диван, решив раздеть потом, когда уйдет Мухамед. Но тот не уходил. С упоением показывал ей, куда повесить вещи, где взять постельное белье. В комнате, кроме большого разложенного дивана, стоял шкаф, небольшой столик, висели полки с арабскими книгами. На окнах – красивые цветастые занавески. На полу – ковер. Вполне уютно, удобно. Но Лене было как-то не по себе. Она как будто вернулась в то время, когда они с Арифом искали приюта в случайных местах, у полузнакомых людей.

– Ты довольна?

– Конечно, – она повернулась и заставила себя улыбнуться. – Спасибо. Но самое главное, Мухамед! Как быть с деньгами?

– Когда надо отдать?

– Я даже не знаю… Завтра – последний срок. Надо позвонить утром этому человеку.

– Тысячу двести ему надо?

– Да. Но двести долларов ты мне уже дал…

– Давай их сюда! – потребовал он. – И дай телефон этого человека! Я сам с ним поговорю и все уплачу. А ты больше не беспокойся.

Она вернула ему деньги, записала на клочке бумаги телефон, и Мухамед пожелал ей спокойной ночи.

Но ни о каком покое и речи быть не могло. Она почему-то волновалась, да так сильно, что никак не могла ни за что приняться. Стала раздевать ребенка – и опустились руки. Хотела разобрать вещи, повесить их в шкаф – и с трудом открыла сумку. «Ну, хватит, успокойся! – сердито говорила она себе. – Подумаешь, переменила квартиру! Мало таких приключений было с Арифом? Хоть его теперь нет, и слава богу…» Она прекрасно знала, что причиной беспокойства явилась не перемена квартиры, а гости Мухамеда, да и сам он тоже. Чем больше она разговаривала с этим человеком, тем яснее становилось то, что никогда она не сможет ему доверять. «А может, я вообще не могу доверять арабам? – спросила себя Лена. – Почему бы нет? Мало было проколов с этими господами? Но что делать, если теперь помочь может только Мухамед…»

В конце концов, она уложила сына в постель. Белье было чистое, выглаженное. «Может быть, стирает и гладит девушка Мухамеда? – усмехнулась она. – Этого добра у него всегда было много. Все продавщицы из универмага, где он снимает склад, бегали за ним… Лучше бы тут жила какая-нибудь дамочка легкого поведения, чем эти арабы… Надо будет спросить Мухамеда о его личной жизни. Он обожает болтать на эту тему…» Лена не стала переодеваться в домашнюю одежду – ей казалось, что джинсы дают ей какую-то защищенность. Шорты, разумеется, были теперь исключены. Впрочем, она никогда не замечала, чтобы арабы в Москве делали замечания женщинам за неподобающий внешний вид. «Да это было бы странно, – Лена вспомнила, что Ариф как раз любил смелые туалеты, приветствовал мини-юбки, которые одно время носила Лена. – Но к своим женщинам они, наверное, относятся по-другому. А я теперь чья женщина? Их, арабская?»

Ей захотелось выпить чаю. Это простое действие теперь было сопряжено с долгими сомнениями – выходить из комнаты, пока не ушли гости, или все же дождаться их ухода? Но они могли засидеться допоздна. В конце концов она решилась – открыла дверь и выглянула. В прихожей никого не было. На кухне – тишина. Лена быстро прошла туда, нашла чистую чашку, налила заварки, тепловатой воды из чайника – греть его не было времени. На столе лежала пачка сигарет, и она быстро вытащила оттуда три штуки, запаслась спичками. С этими трофеями она двинулась обратно – уже медленнее, чтобы не расплескать чай. Проходя мимо двери гостиной, откуда слышались голоса, она приостановилась.

Мухамед кричал по-арабски. Потом ему лениво ответил Абдулла – значит, он до сих пор никуда не ушел? Сколько их там? Голоса вдруг загалдели все разом – ни дать ни взять – птичий базар. Потом снова заговорил Мухамед. Эти звуки что-то напоминали ей, что-то неприятное, даже страшное… Она поспешила уйти к себе и плотно прикрыла дверь. К своей радости (это была первая вещь, которой она обрадовалась в новой квартире) – на двери изнутри был закреплен крючок. Слабенький погнутый крючок, но все же это была какая-никакая защита, гарантия того, что никто не войдет в комнату, когда она будет переодеваться или крепко спать… Она заперлась изнутри.