Андрей Бондаренко - Купчино, бастарды с севера

«А там их уже ждали. Кто — ждал? Верные и преданные телохранители, понятное дело. Штук восемь-десять. Двухметровые все, широкоплечие, с пудовыми кулачищами и, ясная табачная лавочка, в стильных очках с чёрными стёклами», — принялся активно хохмить неадекватный внутренний голос. — «Как же, пингвины антарктические, иначе? Нежных и трепетных олигархов необходимо охранять, устали не зная, от грубого и невоспитанного народа. Дабы, мать его, не порвали в клочья щедрых кормильцев жадного российского чиновничества…».

— Эй, майор! — отвлёк его от раздумий недовольный голос Тургаева. — Ты что там, бродяга, заснул?

Сомов незамедлительно подошёл к начальству и коротко доложил о своей неожиданной находке.

— Плот, говоришь? — задумчиво прищурился генерал-лейтенант. — Свежие следы рядом? Ну-ну, чего-то такого я и ожидал… Какой ещё, к развратной маме, потусторонний Мир, полный загадочных Привидений и таинственных Призраков? Прав, всё же, уважаемый Глава нашего Министерства — одни злокозненные клоуны и преступные лицедеи кругом. И Генеральный прокурор Российской Федерации с ним полностью в этом солидарен… Гы-гы-гы! Ладно, пошутили и будет. Не забудь, Павел Сергеевич, послать к этой отмели экспертов. Пусть, бездельники, снимут отпечатки подошв и возьмут образцы тамошней глины. Может, и пригодятся. Всякое бывает на нашем призрачном Свете, богатом на каверзные сюрпризы…

— Не забуду, — пообещал Пашка. — Обязательно направлю… Трофим Иванович, а что это за мутные деятели, выряженные под крутых олигархов, только что общались с вами?

— Ах, эти…, — скривился словно от острой зубной боли Тургаев. — Они и общались, славные российские олигархи. То бишь, владельцы компании «СибирьИнвест». А также заводов, газет, пароходов и большинства целлюлозно-бумажных комбинатов, расположенных на бескрайних просторах нашей милой Родины.

— Серьёзно?

— Серьёзней не бывает.

— А что им было надо?

— Хрен его разберёт. Приехали, услышав про последнее досадное происшествие. То есть, про дурацкую дуэль, завершившуюся двумя трупами, напичканными — под самую завязку — свинцом. Приехали и объявили, мол: — «Достало нас всё это. Официально отказываемся от строительства офисно-развлекательного Центра. Делайте, что хотите. Хоть парк с детскими аттракционами разбивайте, хоть общественный пляж обустраивайте. А мы, тщательно оценив ближайшие перспективы и дальнейшие риски, умываем руки…». Официально, блин. Умывают, понимаешь. Гниды самовлюблённые и хитрожопые… А что — на самом деле — на уме у российского олигарха? Этого никто не знает. Ни Президент России. Ни Папа Римский. Ни сам Господь Бог… Гы-гы-гы! Всё, майор, заканчивай лыбиться и приступай к текущим делам. А я, извини, поехал. Куда? Общаться с другими подчинёнными. Их у меня, слава российской Конституции, как собак нерезаных…

Текущие дела затянулись до самого вечера: составление и подписание самых разных справок, протоколов и прочих бумажек, кропотливая работа с экспертами, вялая пикировка с махровыми бюрократами из районной Прокуратуры.

Наконец, всё завершилось: трупы бастардов, старательно упакованные в чёрные пластиковые мешки, увезли в районный морг, эксперты, «эмчээсники», прокурорские служащие и настырные журналисты-корреспонденты разъехались по конторам, уставшие и слегка разочарованные купчинские обыватели разошлись по домам. Только три пары сержантов-постовых, оставленные на ночное дежурство, бдительно прогуливались-бродили по берегу злосчастного водоёма.

Сомов, выдав подчинённым последние развёрнутые инструкции, прошёл на остановку, сел в трамвай «двадцать пятого» маршрута и принялся с интересом прислушиваться к разговорам пассажиров, посвящённым, как легко догадаться, утренним печальным событиям.

— Ничего я и не придумываю! — активно возмущалась пожилая тётка со старомодным пуховым платком на голове. — Мой внучок Митенька там самолично присутствовал. Хотел рыбки наловить для кошки Муськи. Она, зараза хвостатая, страсть как обожает купчинских ротанов. Глотает их, практически не жуя… Так вот. Только солнышко взошло, как оно и появилось — белоснежное Привидение. Зубами злобно заскрежетало и давай — во всю глотку — выть по-волчьи. Митька, понятное дело, слегка испугался и, бросив снасти, убежал. Потом, конечно, вернулся, мол, удочку жалко стало. Новая, отцом дарёная… Глядь, а по пруду, гоняясь за Призраком, плывут надувные лодочки. Оранжевые-оранжевые такие. А в лодках сидят бравые спецназовцы в пятнистом камуфляже, вооружённые до самых коренных зубов… Туда-сюда, слово за слово, началась отчаянная и неуправляемая перестрелка. «Камуфляжники» палили, как им и полагается, из отечественных автоматов, а подлое Привидение, мать его, отстреливалось из старинной шведской мортиры. Пятерых солдатиков на части разорвало. А подлый Призрак, глумливо рассмеявшись, нырнул и скрылся в бездонной пучине пруда…