Геннадий Скубилин - Записки следователя

Впрочем, респектабельной, благодаря своим иностранным друзьям, она снова себя почувствовала.

Что касается жизненных потрясений, то думающий человек извлечет из них урок. Полезный для себя. Если, как водится, вразумят Небеса. Бездельника Шпагетти пусть осудит Бог. Впрочем, она сохранила и весомые доказательства его вины перед ней: одежду Джованни. Как сувенир, полный горьких воспоминаний.

Позади оставались хлопоты и страдания. Исчезла и злость к Эмме. Августина решила не поддаваться искушению, не допытываться признаний и извинений от Бабкиной. Не выяснять отношений. С трапа самолета нельзя было не заметить, что Эммочка встречает свою лучшую подругу с душевным раскаянием, немилосердно упрекая себя в низком предательстве, поминутно промокая влажные глаза носовым платочком.

Возродится ли между ними чувство близости — покажет время.

В этот день особое оживление царило в аудиториях Белужского пединститута. Студентам и профессорско-преподавательскому составу объявили, что после лекций состоится встреча с третьекурсницей Августиной Адажевой — девушкой, ставшей российским Робинзоном Крузо.

В первом ряду переполненного актового зала разместились Виктория Робертовна, Арсентий Георгиевич Адажевы, Максим, Эммочка со слезами вины на глазах. С невыразимым вниманием все слушали рассказ Августины о ее злоключениях и победах. Вопросам не было счета. Всем хотелось знать подробности того, как выжила студентка в самых экстремальных, чрезвычайных условиях.

Покорив слушателей удивительностью рассказа. Августина надела на себя выстиранные и отутюженные лохмотья, — все, что осталось от одежды итальянца Шпагетти, — взяла в руки раскладной пиратский нож и продемонстрировала, как она сражалась с неприятелями, путешествовала по далеким небезопасным уголкам земного шара.

Хотя рассказывала и показывала Августина весело, родителям Августины было не до смеха. Они плакали, представляя мучения своей бедной девочки.

К свадьбе готовились в семьях Адажевых и Верстаковых возбужденно, восторженно, с определенным ожиданием радости. Максим больше других не мог осознать чудо. И неудивительно: до самых последних дней молодой человек и верил и не верил в то, что Августина принадлежит только ему. Для него любимая оставалась сказочным необыкновенным существом. В сильном увлечении он бредил только Августиной. Теперь они и в аудиториях, на лекциях стали неразлучны: либо сидели вместе, либо бесконечно обменивались записками.

Что притягивало блистательную девушку к простому парню — для многих оставалось неразгаданным ребусом. Разве постигнешь загадочную натуру?

Но Адажевы-старшие были рады выбору дочери. Им пришелся по вкусу Максим, и они решили сыграть мировую свадьбу. На обряд бракосочетания не пожалеть средств, не поскупиться. Сделать все с комфортом, роскошью, великолепно, что бы это ни стоило, «Мы не хуже других», — говорила с достоинством Виктория Робертовна. Ее поддерживал в идее устройства искрометной свадьбы и Арсентий Георгиевич Адажев. Они ждали почти год осуществления своего замысла. С приподнятыми чувствами, надеждой.

И вот подходили те дни. В оформлении пышного убранства зала ресторана «Колос», выбранного для празднества, принимал участие почти весь четвертый курс пединститута — сокурсники Августины и Максима. И все, кто пожелал.

Руководила хлопотами неугомонная Эмма Бабкина, с ярко накрашенными губами, в плиссированной розовой кофточке и голубой юбке с множеством складок и оборочек. Красавица номер два напоминала вихрь.

Она подгоняла медлительных подруг по институту, а в голове складывала спич, который обязательно намеревалась произнести за праздничным столом.

Бабкина искренне ждала той минуты, когда безудержно и возвышенно расхвалит жениха и невесту. Эмма действительно их знала с лучшей стороны.

Ей казалось, что начнет она речь так: «Разрешите поднять тост за новобрачных… Они, как никто другие, заслужили счастья… Природа одарила их неземной красотой, но еще больше добрыми сердцами, умом, трудолюбием… Нынешняя свадьба — это венец подвига их молодости…». Высокопарно, но проникновенно будут произнесены слова.

Впрочем, боялась, что в нужную минуту от волнения, нахлынувших чувств, слез она все перепутает. А со слезами у нее, похоже, стало не все в порядке. То и дело по причине или без причины сентиментальная девушка плакала. И улыбалась сквозь слезы, поминутно обнимая и целуя Августину. А весь облик невесты приобрел еще большую пышность.