Геннадий Скубилин - Записки следователя

— Записывай, морячок, меня! С поклоном к помещику не пойду! — возвысился над толпой голос Тихона.

И еще несколько человек притиснулись к матросу, называя свои имена.

Ранним ноябрьским утром балтиец, по фамилии Валуев, ставший командиром красногвардейцев, привез отряд в революционную Москву. Большевики уже взяли власть, но город напоминал военный лагерь. Отряд бросили в самое пекло. Дрались за каждый переулок. Тихона выбрали комиссаром отряда. Он метался под пулями, подбадривал солдат и сам стрелял по врагам революции.

На шестой день Тихон получил тяжелое ранение и попал в госпиталь. Врачи готовились подчистую списать молодого красногвардейца с воинской службы, но Столицын категорически возражал:

— Вы же меня заживо хороните, — возмущался он.

— Ты, парень, — говорил доктор, — нас не обвиняй. Когда тебя в палату внесли, смерть твоя рядом шла. Пуля пробила грудь в сантиметре от сердца.

На соседней койке лежал жизнерадостный парень, года на два постарше Тихона. Своей общительностью он многим надоел. А Тихон слушал его часами, иногда сам задавал вопросы. Парень рассказывал о своих товарищах по службе в милиции, о том, как неделю стоял на посту недалеко от кабинета Ленина в Смольном и каждый день видел Ильича.

— Нашу роту, — говорил Николай, — сменили латышские стрелки, а я вернулся в Москву, в отряд по борьбе с бандитизмом. Выздоравливай, — твердил он Тихону, — и приходи в Знаменский переулок, в МУР, там Николая Кривоносова спросишь, вместе зададим бандитам перцу!

— Со шпаной возиться или революцию делать, тоже сравнил, — возражал Тихон.

— Чудак, — кипятился Кривоносов, — они ведь тоже враги. Представь себе, едет обоз с продуктами, доставляют питание красным. А банда подстерегла и оставила пустые подводы. Люди ждут хлеб, а им кукиш. Много навоюешь без продуктов? Воры — та же контра. Уясни себе. Побудь на Сухаревке, Хитровом рынке, увидишь, как эта сволочь губит революцию.

Перед самой выпиской из госпиталя проведать Столицына пришел балтиец, командир отряда Валуев. Он одобрил решение Тихона пойти вместе с Николаем Кривоносовым в уголовный розыск.

В первую же ночь после госпиталя Николай привел Тихона в свою маленькую комнату, предложил кровать, себе постелил на полу, а утром привел в Знаменский переулок и весело подтолкнул его к двери с табличкой «Отдел личного сыска».

В кабинете за широким письменным столом восседал здоровенный матрос, очень напоминавший балтийца — командира красногвардейского отряда, Валуева.

— В чем дело? — поднял матрос на Тихона усталые глаза.

Тут из-за спины друга показался Кривоносов. Матрос даже подскочил на стуле:

— Мать честная! Николай на ногах, жив! — Матрос крепко стиснул его в объятиях.

Всласть налюбовавшись выздоровевшим товарищем, узнав все, что нужно, матрос остановился перед Тихоном:

— К нам захотел? Но здесь не сладко. Как в окопах.

— С фронта он, Иваныч, два ранения имеет, — за товарища ответил Николай, — как за себя ручаюсь.

Матрос весело подмигнул:

— Что ж, рекомендация подходящая.

Тихон продолжил.

— Могу доложить. Комиссован, хотел вернуться домой к матери. Да, вот, — Тихон кивнул на Николая, — товарищ Кривоносов сосватал к вам…

Матрос посерьезнел:

— Верно сделал товарищ Кривоносов. Сам Ленин сказал: вести беспощадную борьбу с бандитами, хулиганами, расправляться как с контрой! — Матрос достал чистый лист бумаги. — Пиши заявление.

Задав еще несколько вопросов, начальник сыскного отдела вывел на заявлении:

«Зачислить младшим агентом уголовного розыска».

— Возьмешь в подшефные, — сказал он Николаю. — Из твоего друга может получиться толковый сыщик. Молодой, но повидал жизнь. Большевик. А пока — отвечаешь за него головой.

Вскоре Тихон в числе других сотрудников ехал в грузовике гонять спекулянтов и ловить грабителей на Хитровом рынке. Оттуда, попугав контру, разных воришек — мелких и крупных, они с Николаем пешком возвращались домой. Вечерняя Москва жила тревожно. Вдоль кремлевской стены фонарщики в фуфайках, в шапках с опущенными ушами, зажигали газовые фонари.

— Рабоче-крестьянская милиция, — горячо говорил Николай, — это тебе не буржуазная полиция. Не очень-то легко попасть к нам на службу. Берем в основном большевиков, проверенных в борьбе с контрой, рабочих и крестьян.

— Не агитируй, — отмахнулся Тихон. — Не новичок. Целый день прослужил в сыскном отделе.

— Хорошо! Значит вошел в коллектив. Так вот: завтра утром на разводе расскажешь милиционерам о Программе партии. Первое тебе партийное поручение. Я член комитета нашей партийной ячейки.