Оксана Обухова - Курс выживания

– Да. «Мамочки». Ни пуха ни пера.

– К черту, – высказалась я и отлепилась от переговорного косяка.

Пробежала мимо освещенной ванной комнаты, где Туполев плескался над умывальником, и умчалась к террасе.

Раскрыла дверь, одним прыжком подкралась к балюстраде и, свесив нос вниз, тихонько свистнула.

На слабоосвещенной лужайке поместья тут же появились две черные, стелящиеся тени. Ротвейлеры выбежали под балкон, вскинули вверх морды и застыли без лая.

– Хорошие собачки, – тихо похвалила псов и мухой, прихватив из-под кровати гантель, понеслась обратно к ванной. Спину мужа я оставила без прикрытия не более чем на полминуты, но что пережила за это время, не высказать словами!

Каждую секунду я ожидала выстрела или шума борьбы и боялась оставить беспечного Назара даже на мгновение. Мой мачо уверен в крепости стен своего дома, ему и в голову не придет озираться и ждать удара.

…Назар добривал подбородок и старательно не встречался в зеркале взглядом.

Я встала полубоком у двери – держа коридор под наблюдением, – убрала руку с гантели за спину и спросила строго:

– Кому ты сообщал о своем приезде?

– Никому, – ответил муж и опустил бритвенный станок под струю воды.

– А как добирался?

– Позвонил московскому приятелю, тот прислал машину в аэропорт, – все так же не глядя на меня, сказал Туполев.

– Ты точно не звонил никому из домашних?! Например, по дороге…

– Софья! – Назар резко вскинул голову к моему отражению. – Что за допрос?!

– Так надо, Назар. Так надо.

Мой тон не очень понравился мужу. Туполев пристально посмотрел в мои отраженные глаза и, дотянувшись до полотенца, вытянул его из кольца и начал вытираться.

Все-таки я выходила замуж за умного человека. Странное происшествие с пропавшим часом заставило его задуматься, и тем я получила право на некоторую нетипичность тона и поведения.

– Что происходит, Софья? – отшвырнув полотенце на мраморную полку, буркнул Назар.

– Ничего хорошего, – призналась я. – Кажется, кого-то из нас хотят убить.

– Уверена? – хмыкнул муж, обошел меня и вперед по коридору.

– Почти наверняка. – Как приклеенная, с гантелей наготове я зашагала следом. (Надеюсь, гантель у меня не сопрут. Это оружие я из рук не выпущу до приезда милиции.)

– Ну-ну, – хмыкнул Туполев все еще не очень обеспокоенно, сбегая по лестнице. – И кто у нас такой страшный?

– Не знаю, – таскаясь за его спиной, как хвост за собакой, правдиво отвечала я. – Но пистолет у меня украли…

Слово «пистолет», как и ожидалось, привлекло внимание мужа к речам жены, но реакция была неожиданной.

– Пистолет?! У тебя?! – развеселился он внезапно.

– Да! – звонко выпустила я. – И прекрати ерничать, все очень серьезно!

– Ну, говори, я слушаю, – согласился, наконец, Назар и вошел в кабинет.

Прошагал до двери в малую гардеробную и дернул на себя ручку. Дверь, которая раньше подавалась вперед от слабого движения мизинца, приоткрылась лишь на пару сантиметров, Назар недоуменно поднял брови, дернул ручку со всей силы и…

И тут я все поняла. Каким-то чудом, в долю секунды накатило озарение — жертва не я! Жертва – Назар!

Дверца шкафа еще не успела открыться, а я уже плечом отпихивала мужа в сторону. Падала на него всем телом и увлекала вниз…

Грянувший выстрел совпал с тихим стуком Назаровой головы о деревянный подлокотник кресла. Пуля чиркнула над моим виском, опалила волосы, я рухнула на Туполева как подкошенная, а из гардеробной на пол вывалился пистолет.

Воняющий порохом и страшный.

Перевалившись через неподвижного, оглушенного Назара, как завороженная, я рассматривала знакомый Андрюшин пистолет с царапиной на дуле. Он валялся в метре от моих глаз и пугал убийственным совершенством линий и горячим запахом недавнего выстрела.

Как я была беспечна! Как погружена в себя и собственную персону. «Ах, ах, меня обижают, козни строят». Дура!!! Кому ты нужна!!! Убивать собирались Назара! Сделать из его жены сумасшедшую и пристрелить у дверей гардеробной в собственном кабинете!

Над поместьем завыла, заголосила сирена, топот ног раздался под окнами, чей-то голос раздавал команды: «Обходите дом с тыла! Следите за окнами и никого не выпускайте!»

Я скорчилась на теле мужа, пытаясь совладать с трясущимися конечностями, постаралась подняться и, увидев, как в кабинет вбежал Сережа Ольховский с пистолетом в руках, спросила только об одном:

– Посмотри, он жив?! Назар жив?!