Оксана Обухова - Боже мой, какая прелесть!

– Он требовал от вас вернуть документы и какого-то свидетеля мальчишку, – не спрашивал, а утверждал Кравцов.

– Да, да!

– И он же похитил вашу подругу. Но – сегодня.

– Да!

Лицо Дмитрия Павловича приобрело совсем уж недоверчивое выражение, я опомнилась, перестала бессмысленно дакать и внесла поправку:

– Точнее, я так думала. Что это он похитил. Но теперь сомневаюсь.

Делец прищурился, пошевелил бровями и губами и спросил со сладчайшей вкрадчивостью:

– И отчего же вы вдруг засомневались, Сашенька?

Боже. Опять начинается. Ну почему все мужики считают меня идиоткой и вечно обзывают Сашенькой?!

– Да потому, – нахохлилась я. – От меня потребовали то, что Коновалову не нужно.

– Верно, – елейно закивал Кравцов. Ну, точно – школьный учитель, вытягивающий на тройку ответ из двоечницы-блондинки!

– Что – верно? – окрысилась я.

Сидели, понимаешь ли, разговаривали нормально, и вдруг сюси-пуси, – думай, деточка, как следует, получишь вкусную конфетку.

Мне Ритку надо спасать, а не конфетку-карамельку за щеку сунуть!

Дмитрий Павлович правильно понял мой разозленный тон, кивнул, мол, пардон, внешность запутала, а она определяет отношения мужчины и женщины, и перешел на деловой тон:

– Александра, с самого начала, с первой минуты, опишите то, что произошло.

– Начинать с алиби для Коновалова?

– Пожалуй, – не слишком уверенно промямлил бизнесмен. – Но впрочем, опустите. Обрисуйте в общих чертах, если потребуется, я попрошу уточнить. Хорошо? Кофе заказать?

Мой бог, какая прелесть. Вот знать бы еще, где именно собака порылась, совсем отлично было б. Нашла бы я, нащупала точку соприкосновения интересов, юркнула в тину и заставила вытащить и себя и Ритку из трясины за уши.

Но как ее определить? Точку эту, соприкосновенную…

Пока официантка приносила кофе, я вкратце описала события прошлой недели. Дмитрий Павлович слушал внимательно и перебил лишь однажды, довольно странным вопросом:

– Александра, вспомните, пожалуйста, когда Коновалов пришел к вам в дом, местоимение «мы» он употреблял, имея в виду людей, пришедших вместе с ним? Или он говорил так, имея в виду равного себе партнера? Напарника…

Изъяснялся Дмитрий Павлович витиевато, но доступно. Я показательно задумалась… над совершенно другим вопросом. На заданный вопрос я могла бы ответить сразу – Коновалов самодовольный тип, считает себя вселенским начальником, любит пыжиться, и «мы» он говорил, только начиная пугать. Дескать, руки и ноги не я тебе ломать буду, Александра, а очень даже наоборот – Бобер с Иванычем.

Я боялась утратить заинтересованность Кравцова и судорожно нащупывала точку приложения взаимовыгодных усилий. Если прохлопаю момент, отдам все, что знаю, в случайной фразе, мой бизнесмен-спаситель уйдет. Отговорится «спасибо, Сашенька, валите за границу, я в вашем обществе больше не нуждаюсь…», и был таков.

Но что я знаю, понять невозможно. Я могу о чем-то догадываться, строить версии и предположения. Но, судя по вопросу о партнере Коновалова, некоторые из моих догадок были недалеки от истины: от офиса Кравцова Ритусю похитили не люди моего соседа. Ему документы без надобности. И не подчиненные Кравцова выскочили из синего «фольксвагена»…

Дмитрий Павлович, точно так же, как и я, пытается выяснить: что за третья сила вмешалась в спор за многие миллионы? Он сам блуждает в потемках и вслепую нашаривает истину. Но о существовании третьей силы Дмитрий Павлович знает. Не точно, безадресно, но – знает. И потому он так настойчиво требует от меня имен и фамилий…

Я подчеркнуто прилежно нахмурила гладкий лобик и высказалась так:

– Перед своими шестерками Коновалов выглядел как босс. Решение отпустить меня на поиски мальчика он принял единолично. Ни с кем не совещался по телефону и советов не спрашивал.

Грамотно оформленный ответ произвел благоприятное впечатление. Дмитрий Павлович кивнул благосклонно и попросил продолжить рассказ. Но было заметно, что он разочарован.

В дальнейшем повествовании я так же придерживалась только фактов. Небылиц не измышляла и постепенно добралась до того, как Маргарита бегала по друзьям и соседям с двумя распечатанными листками, – в этом узком месте Дмитрий Павлович даже бровью не дернул, как будто ему было все равно, и я сделала зарубочку в памяти – документы Кравцова действительно не интересуют. Рассказала, как и почему мы решились отправиться к нему в офис и чем все это закончилось.