Оксана Обухова - Боже мой, какая прелесть!

Я не знаю, какой она была – импульсивной и темпераментной или скрытной и мстительной. Антон воспринимал ее глазами ребенка: снизу вверх.

А в этом ракурсе мы все красивые и добрые, большие и могучие, всезнающие и мудрые.

И что там произошло между двумя бывшими любовниками, теперь знает только Анатолий Андреевич. Возможно, Лиза пригрозила отправить куда-то информацию и намекнула, что сопроводительное письмо и дубликат диска хранятся у надежного человека.

Но, судя по всему, надавила она на бывшего любовника слишком жестко.

И тот рискнул. Он много лет встречался с Елизаветой, скорее всего, знал всех ее надежных людей и отважился на убийство.

А может быть, случай удобный подвернулся – пустынная прямая дорога и ни одного свидетеля поблизости – или Лиза повела себя так, что выдала некие свои намерения…

Не знаю. По словам Антона, достоверно выходило только одно: на свидание с Коноваловым Лиза отправилась с сумкой. И эту сумку позже не нашли возле ее тела.

И получается так, что мой сосед сбил женщину и успел забрать сумку с собой. Может быть, Лиза показала ему диск? А он решил, что, говоря о дубликате и каком-то письме, она блефует?

Но как бы там ни было, в историю Антона я теперь верила абсолютно. Об этом говорили и все последующие поступки Анатолия Андреевича, и визит к маме мальчика каких-то «гадов». Из чего следовало, что дубликат диска и письмо продолжают искать. Поверил Коновалов угрозам бывшей любовницы, не поверил, но береженого, как говорится, и Бог бережет.

– Еще они сказали, чтобы мамка в милицию не совалась, – зябко поводя плечами, продолжал Антон, – вернула диск, отдала письмо и сидела тихо.

– А этот диск у твоей мамы есть?

– Откуда, – отмахнулся Антон. – Тетка ей звонила только чтобы про… про то, что гад ее из жалости уволил, рассказать! Сказала: любит, наверное…

Наивная. Наивная, обиженная и все еще влюбленная дурочка. Как и все мы, когда влюбляемся.

– И что ты собираешься делать? – тихо, с жалостью спросила я мальчика. – Может быть, все же… в милицию пойдем, а?

– Нет, – покачав головой, твердо ответил центрфорвард. – Они тогда мамку доконают. – И воскликнул: – Вот сволочи! Ей к операции готовиться надо, сердце больное! А они: «Где твой щенок, куда ты его дела?!»

– Подожди! – страшно изумилась я. – Они что, еще и тебя ищут?!

Антон безразлично пожал плечами:

– Ищут, наверное, если спрашивали.

– Но зачем?! Ты знаешь, где письмо и диск?!

– Не-а. Но они, наверное, думают, что знаю. Мы ж с Лизой уезжать собирались.

– Куда?

– А тетка дачу сняла. Поблизости от лагеря, куда меня на сборы увозят.

– А когда тебе надо ехать?

– Послезавтра, – вздохнул мальчик. – Лиза сказала: поедем на дачу, поживем пока там…

Понятно. Не такой уж беспросветно влюбленной дурочкой была тетя Лиза. Подготовила пути отхода, так как понимала – себя и ребенка надо спрятать.

Чего ж такого она наговорила Коновалову и чем пригрозила, если тот решился на спонтанное убийство?!

– Форма у меня все равно во Дворце спорта лежит, – продолжил Антон. – Я только зубную щетку и футболки в рюкзак сложил… Лиза сказала: вернусь, сразу на электричку пойдем. Я ее ждал, ждал, ждал, ждал…

В глазах Антона снова заблестели слезы, и я быстро сбегала к холодильнику за второй банкой кока-колы.

– Вот, выпей.

Антон занялся втыканием соломинки в дырочку.

– И скажи, а кто такая тетя Маша, что сейчас тебе звонила?

– Вторая мамина сестра, – ответил мальчик, шумно втягивая колу. – Это она маму в больницу отвезла. Пришла к нам домой, видит – маме плохо. И скорую вызвала.

– Когда твоей маме собираются делать операцию на сердце?

– Скоро, – сказал Антоша и вздохнул.

Плохо дело. Если диск и письмо продолжат разыскивать и допекать больного человека расспросами… плохо дело. Даже если пойдем в милицию и потребуем выставить у ее палаты охрану, здоровья эй это не прибавит, напугает только.

– Я должен найти и отдать этот диск, – твердо произнес мальчишка, поставил банку на стол и встал.

Трудолюбивый маленький герой…

– А ты знаешь, где искать? – с сомнением спросила я.

– Ну-у-у, – поправил футболку Антон, – могу догадаться. Дома, наверное. Там, где она… – мальчик смутился, – фотки с Толиком хранит… На стеллажах за книгами…

Ох уж мне эти дети! Ничего-то от них не скроешь!

Я встала рядом с маленьким героем, положила руку ему на плечо и выступила:

– Поедем вместе. Я отвезу тебя.

А что еще я могла сказать? «Удачи, Антоша»?