Сергей Черняев - Брат Солнца

Брезгуновы понемногу приходили в себя после схватки. Иван Николаевич снова достал сигарету, а Елена Григорьевна поправляла прическу. Сначала она была, можно сказать, разъярена, но постепенно становилась все спокойнее и спокойнее. Наконец она на секунду замерла и сказала:

- Он, кажется, готов что-то там компенсировать?

Бусыгин пожал плечами.

Она внесла последние коррективы в свой внешний вид и не терпящим возражений тоном произнесла:

- Дайте мне телефон.

- А это не опасно, Елена Григорьевна?

- Купите новый, если что. Мы достаточно вам заплатили. Дайте мне телефон.

- Лена, чего ты от него хочешь? – спросил Брезгунов.

- Соображать надо… чего я хочу! – проворчала она, - давайте телефон!

Анатолий Михайлович отдал ей телефон. Та схватила его и уставилась на кнопки:

- А где тут у вас?... – и тут же протянула его обратно: - Позвоните ему.

Анатолий Михайлович сделал повтор звонка и вернул трубку Брезгуновой. Та дождалась ответа и в меру деловым, в меру умиротворяющим голосом заговорила с Горшковым:

- Максим, прошу, не обижайтесь на нас, мы прожили не самый лучший месяц в нашей жизни… Все были очень напряжены.

- Да вы, б… - ответил Максим.

- Ну пожалуйста, не надо волноваться, - голос Елены Григорьевны зазвучал, пожалуй, даже ласково.

Все трое слушателей этого разговора были удивлены этой новой краской в речи Брезгуновой. Иван Николаевич с горечью думал, что вот так она давно с ним не разговаривала; а ведь за эту кошачью целеустремленность он ее и полюбил когда-то, - за умение мягко постелить, - так, чтоб и не думалось, жестко будет спать или нет. Но ведь тогда он думал, что они будут заодно… А через пару лет она отбросила все эти штучки и стала просто давить на него!

Анатолий Михайлович такой ее вообще никогда не видел, думал, что она вообще без театральной игры, - только сплошные нервы и напор, - а вот поди ж ты, - какая лиса, какой бархат в голосе!

Артем же все высматривал в ней Алевтину: вот именно так она говорит, вот так добивается своего, вот именно это он принимал за чистую монету, а оказалось… Он все-таки не смог долго на это смотреть, и опустил голову.

Елену же Григорьевну все эти взгляды и рассматривания нисколько не волновали, - она делала очень важное дело!

- Максим, вы ведь помогли этому… сыну Глухова?

- Ну да… - голос в телефоне прозвучал немного озадаченно.

- И вы ведь можете помочь молодому человеку служить здесь, в той же части?

- Да…

- И что ему придется делать?

- Ну, там, охранять имущество Министерства Обороны… типа, что осталось.

- А как часто ему можно будет отлучаться?

- Ну… все решаемо…

- Ага. Так вот, Максим, у нас с Иваном Николаевичем, которого вы чуть не укокошили, ха-ха-ха, извините… есть сын, Володя. Через пару лет он заканчивает институт…

- Понято… не вопрос…

- То есть можно?

- Ну так! С умом и за деньги все можно!

- Ну и будем квиты.

- Ну да. Не вопрос. Телефон там пусть скинет этот… мужик-то… Созвонимся.

Елена Григорьевна посмотрела на мобильник, сбросила звонок и почти торжественно протянула аппарат владельцу:

- Вот видите, как все удачно сложилось, - сказала она, - а мы уж не знали, что и подумать. Телефончик сбросьте Ивану Николаевичу.

- Да… Да, - закивал Иван Николаевич. Он понимал, что в сложившейся ситуации не он – главная звезда.

Бусыгин тоже сообразил, что Елена Григорьевна блеснула просто неотразимо и сцену надо срочно покинуть. Он переправил номер Горшкова, встал и попрощался. Артем, просто изможденный сегодняшней серией открытий и потрясений, даже и не вспомнил про прощание и просто вышел вслед за Анатолием Михайловичем.

- Все кончилось, - сказал Бусыгин, - ну и Слава Богу!

Они с Артемом чокнулись и выпили – по чуть-чуть - из очередной запасенной Сан Санычем бутылки. Кашин смотрел на них как на последних алкашей, хотя Анатолий Михайлович не выпил и пятидесяти грамм, а Артем – вообще – каплю.

- Очень есть хочется, - сказал Артем.

- Ну так, - вперед! – скомандовал Бусыгин и потянулся к мясной нарезке, купленной в Зинаидином магазине проездом от Брезгуновых.

Артем взял колбасу, будто бы халяльную, - из того же магазина, - самую дорогую, - и сотворил двух этажный сандвич. Колбаса заметно отдавала рогами и копытами…

- Знаете, о чем я сейчас мечтаю? – спросил Артем, с трудом пропихнув в глотку очередной пережеванный кусок бутерброда.

Бусыгин и Кашин помотали головами.

- О мосле. О здоровом куске нормального мяса из маминого борща…