Алексей Пронин - Страж державы

Две пули, достигшие цели в доли секунды, наткнулись на бронежилет, отбросив тело месье Гангренуара назад. Падая, он отметил выскочившего из кабины «Скорой» массивного телосложения брюнета, державшего правую руку под полой пиджака. Он приближался слишком быстро, чтобы кто-нибудь смог помешать ему добить объект. Но больше, чем объект, брюнета интересовал листок бумаги, который Миссионер не успел сжечь.

Время, потраченное им на то, чтобы прибрать записку к рукам, в корне изменило окружающую картинку. Уже склонился над упавшим клиентом обслуживающий его молоденький официант. Уже летели, чудом успевая уворачиваться от плотного потока машин, не уберегшие босса от опасности Мари и де Линар. Уже заголосила во всю мощь своих неплохо сохранившихся легких одна из пожилых дамочек, сидящих за соседним столиком. Поэтому массивный брюнет остановил на полпути руку, сжимавшую оружие, и сменил направление движения, унося с собой листок с конвертом, на котором Стиклер исчезающими чернилами изобразил слова, ради которых лишился своей головы Мохаммад аль-Рабани.

Мари перешла на шаг. Не глядя в сторону «Скорой», плавно отъезжавшей от тротуара, она неторопливо подходила к распластавшемуся на земле Миссионеру. Медленная походка давалась ей с трудом. Ей хотелось бежать, кричать, звать на помощь, но тогда бы своим поведением она насторожила людей, окружавших его. А этого ни в коем случае нельзя было делать, чтобы не осложнить задачу де Линару, севшему на хвост удалявшемуся стрелку.

Старлей Слобцов открыл глаза. Лицо склонившегося над ним официанта, дрожащая рука которого пыталась нащупать пульс у него на шее, не было похоже на лицо ангела, присланного свыше с целью проводить его на божий суд. Он ощупал рукой прогнувшуюся титановую пластинку в области сердца. Металл, отразивший свинцовую атаку, был теплым от яростно палившего солнца. Пошевелившись, старлей почувствовал ощутимую боль в области грудной клетки. Смявшаяся пулька скользнула в руку. Ощущение продолжающейся жизни окрепло с появлением Мари, о чем-то быстро заговорившей с официантом. Несколько купюр, сунутых ею в руку работника французского общепита, умерили его законопослушные намерения немедленно позвонить в полицию.

– Жив?

– Кажется, вполне, – ответил Миссионер.

Он уже окончательно убедился, что организм, за исключением ноющих ребер, работает нормально.

– У нас осталось очень мало времени, чтобы исчезнуть отсюда и не попасться в поле зрения французской полиции, – Мари рывком подняла его за руку, вызвав легкий приступ боли.

На глазах у изумленных клиентов кафе старлей Слобцов проворно вскочил на ноги и в сопровождении длинноногой красотки скрылся в неизвестном направлении.

Оказавшись на безопасном расстоянии от злополучного кафе, он и Мари перевели дух. Сев рядом с расположившимися прямо на траве многочисленными тинейджерами на лужайку рядом с фонтаном, от которого исходили волны освежающей прохлады, Миссионер, взяв у Мари сигарету, с наслаждением затянулся. Ребра ныли, голова раскалывалась на мелкие кусочки. Мысли, разлетевшиеся от удара в разные стороны, никак не желали собираться вместе.

Давая ему отдохнуть, Мари связалась с де Линаром.

– Как наш пациент?

– Веду поверхностный осмотр. Определюсь с диагнозом, перезвоню. Как у вас?

Мари окинула взглядом приходящего в себя Миссионера.

– Нормально.

– Ну и что месье Гангренуар думает по поводу случившегося? – спросила она, когда Слобцов окончательно вернулся к действительности.

– Похоже, ты была права.

– Насчет Сары?

– Я все более склоняюсь к мысли, что Рубин вряд ли решился бы на столь рискованное путешествие без поддержки. Скорее всего, он сразу же после твоего звонка обратился в МОССАД. А они прикрепили к нему не только Сару, но еще пяток-другой Моисеев, которые все время паслись неподалеку.

– Что будем делать?

– То, что нам и нужно делать. – Миссионер посмотрел на часы: – У нас нет времени на разработку этого следа. В 15.00 объект будет в отеле «Плаза». Единственное, что мы можем себе позволить, – это отсечь наших пастухов от информации Стиклера. Если де Линар не потеряет пациента.

Де Линар не потерял из виду брюнета мощных пропорций, которому, с легкой руки Мари, было присвоено псевдо Пациент. Это псевдо как нельзя более подходило к Исааку Кубелю, агенту МОССАДа, который страдал легкими формами булимии, спровоцированными стрессовыми ситуациями на работе.