Михаил Серегин - Без страховки

Сейчас у спасателя такой план как раз и созрел. Его успокоило сознание того, что клад, если он существует, никуда отсюда не денется. Правда, его может извлечь и унести Гумер, но Гумера можно элементарно задержать с помощью милиции и ФСБ. Куда он денется? Все просто. Осталось решить маленькую проблему – как самому остаться в живых и выбраться из этой передряги, чтобы прижучить Гумера и найти клад профессора. Такой план у Чистякова тоже родился. От этого ему стало легче и как-то веселее на душе. Он выбрал склон, который идеально подходил для его собственного спасения. Кроме того, это место было единственным в обозримых пространствах, где можно было спрятать клад. И гряда очень похожа на место, где фашистские горные егеря могли обосноваться, чтобы держать под контролем перевал и горные тропы. Если уж Чистяков нашел пушку в менее удобном месте, то тут «эдельвейсы» должны были сидеть плотно и надежно. Кто из них тут что спрятал, ему было не важно: не зря же сюда из Германии приехал Гумер и организовал поисковые работы. И еще в этом склоне понравилось Чистякову другое: он был виден со всей своей иссеченностью только с этой тропы, по которой Чистяков привел своих спутников. Вряд ли они сами обратили на него внимание, если бы шли тут обычным путем. Даже Воронин мог проглядеть его, потому что никогда тут не был.

– Давайте обследуем юго-восточный склон, – скорее потребовал, чем предложил Чистяков, опуская на землю свою сумку. – Трещин и расщелин тут достаточно – самое удобное место. Только неплохо было бы подкрепиться, а то я с самого утра ничего не ел и налазился уже по самое не могу. Есть что пожрать-то?

– В самом деле, – согласился Гумер, осматривая из-под руки ближайшие склоны и скалы, – пора устроить небольшой привал.

Он кивнул своим молчаливым парням, и те полезли в рюкзаки. На камнях появились два термоса, консервы, хлеб, колбаса, сыр. В животе у Игоря сразу заурчало. Через пять минут он стоял с пластиковым стаканчиком и бутербродом и активно работал челюстями. Кофе в термос было налито еще утром, если не вчера. Он перепрел с сахаром, слишком сильно настоялся и потерял вкус и аромат. А ведь кофе был не дешевым.

Жуя и прихлебывая, Чистяков прикидывал не столько физический маршрут по склону, сколько психологическую составляющую предстоящей операции. А еще он стал догадываться о положении и внутреннем состоянии Сереги Воронина, который тащился все это время замыкающим, опустив голову. Допив кофе, Игорь с удовольствием закурил. Как солдат перед боем, почему-то представилось ему.

«Вот так и они, наверное, здесь курили перед броском или ожидая вражеской атаки. Курили и считали последние патроны. Или товарищей, оставшихся в живых. Удержат перевал или не удержат? Собьют фашистов с гряды или не собьют? Вот и я тоже стою, как перед боем, – думал Чистяков. – А ведь бой и есть, и даже немец есть. Пусть не настоящий, но ведь и во время войны были предатели и наемники. Тут главное – настрой, настрой на победу, уверенность. Без этого победы не бывает. Ну, держись, Гумер, – с веселой злостью подумал Игорь, – тут мои горы! Как там пел Высоцкий: «Ведь это наши горы, они помогут нам». Ну, давай, Гумер, потягаемся!»

– Так, а теперь действуем по правилам, – строго и серьезно сказал Чистяков, бросая окурок под ноги и наступая на него подошвой ботинка, обыкновенного военного берца, а не горного ботинка. – Склон тяжелый и ненадежный, ноги и шеи переломать можно в два счета. Кроме меня, тут опытный только Серега, ему и быть в запасе, на всякий неприятный случай. Вам всем толпой не стоять, особенно в линии моего подъема. Могут быть камнепады и оползни. А вам, я так понимаю, жить еще хочется.

Чистяков специально драматизировал ситуацию, надеясь, что Серега все поймет правильно. Главное, чтобы эти козлы остались внизу.

– Двое из ваших парней пойдут со мной, – продолжал Чистяков, обращаясь теперь непосредственно к Гумеру и радуясь, что не слышит от него возражений. – Я буду по ходу закреплять веревку, если что, то Воронин быстро ко мне поднимется на помощь. Но пока пусть в сторонке побудет и лишнего не рискует. Помните, что он один сможет вас отсюда вывести.

Этот «шар» был брошен умышленно, чтобы Гумер не забыл о ценностях жизни альпинистов, которых у него было только двое.

– Двое ваших ребят пойдут за мной и остановятся на разных отметках, – продолжал нести полную ахинею, которую раскусить мог только профессионал Воронин. – Один остановится и будет меня страховать вон у той скалы, второй на десять метров выше.