Лев Корнешов - Последний полет «Ангела»

— Спасибо за помощь, однако эти типы приклеились к нам, — ответил Алексей.

— У нас свои счеты с ними, сейчас будем расплачиваться…

Алексей медлил, ему казалось постыдным бегство — а как назвать иначе? — с этой улочки, напряжение не оставляло его, и злость, туманящая рассудок, не рассеивалась. Но его уже выталкивали из свалки, неожиданно завертевшейся по непонятным для постороннего взгляда орбитам, а Гера, наоборот, оказалась в центре сбившихся в тесную кучку возбужденных молодых людей. Алексей услышал слова вожака:

— Тысячу, сто тысяч раз было сказано, что нацистам на нашу улицу вход навсегда воспрещен! Вредно для их коричневого здоровья!

Вожак выкрикнул это с той яростью, которая предшествует решительным действиям. «Надо действительно выбираться», — решил Алексей, уклонившись от удара — драка уже началась. Он кое-как протиснулся в гущу свалки, где мелькнула и исчезла Гера, нашел ее руку и потянул за собой, даже не обратив внимание на то, что девушка отчаянно упирается.

— Быстрее уходите, русские, вам быть свидетелями ни к чему, — снова посоветовал вожак местных ребят.

Боковым зрением Алексей увидел, как этот парень резко, почти молниеносно ударил одного из молодых нацистов по руке и у того из рукава курточки выскользнул, звякнув о булыжник мостовой, нож с длинным узким лезвием.

— С ножом! — зло выкрикнул паренек, державшийся все время рядом с вожаком.

— Как всегда… — ответил ему приятель и вторым ударом — кулаком прямо в лицо — сбил того, с паучьим значком, с ног. «Ничего себе сноровочка», — машинально прокомментировал Алексей.

Долговязый, так крикливо и нагло нарывавшийся на драку, заячьим прыжком вырвался из круга, побежал, забился под козырек подъезда с наглухо закрытой дверью, истерично забарабанил в нее.

Алексей быстро уводил своих от места драки. Он еле удерживал себя, чтобы не побежать со всех ног, этого делать не следовало, мало ли как отреагировали бы на бегство случайные прохожие. Далеко впереди, в конце темного тоннеля улицы, светились фонари, мелькали силуэты машин. А здесь, словно по невидимой команде, внезапно погасли витрины, и стало совсем темно. Жители улочки по опыту знали, что хорошего от таких происшествий ждать не приходится.

Они остановились только тогда, когда открылся широкий бульвар, хорошо освещенный, с неторопливо фланирующей толпой парижан.

— Да отпустите же меня наконец! — услышал Алексей гневное на немецком.

Он с изумлением увидел, что все время буквально тащил за собой — нет, не Геру, а Ирму, и это она пыталась вырваться, да где ей было, — как-никак Алексей всерьез занимался штангой.

— А где же Гера? — растерянно спросил он.

— Здесь она! — веселясь неизвестно чему, откликнулся Олег. Он точно так же, как Алексей Ирму, выволок из стычки Геру.

— Здесь я, — подтвердила Гера. Она, что-то приглаживая и поправляя на себе, пожаловалась: — Шляпу потеряла… Только купила и вот — потеряла…

Гера, заметив Ирму рядом с Алексеем, насмешливо проговорила:

— Ай да мы! Еще и немочку в плен захватили! Ничего себе трофей.

Алексей смущенно, неловко сказал Ирме:

— Извините, но я не думал… Вернее, я думал…

Ирма высокомерно бросила:

— Он не думал! Жаль, помешали отделать тебя как следует…

Она тоже, как и Гера, поправляла одежду, бросая короткие, оценивающие взгляды на советскую девушку.

— Зачем вы так? — У Алексея уже не было сил на злость, он просто еще раз удивился неизбывной ненависти этой девушки. — Будем считать — произошло недоразумение.

— В сорок пятом тоже произошло трагическое недоразумение! — не унималась Ирма.

— Слушай, Алеша, пошли ты к дьяволу эту психопатку, — посоветовал Олег. Он не очень понимал, о чем так резко, чеканя слова, говорит Ирма, но догадывался, что снова начинается ссора и причины у нее те же, которые чуть раньше вызвали у этой белокурой девицы и ее приятелей вспышку ненависти. Что-то сейчас с задирами? Французские ребята шутить, видно, не намерены. Долговязый улепетнул, а остальные?

— Да, пожалуй, нам лучше попрощаться с этой нервной девушкой, — согласился Алексей. Он сказал Ирме: — Мы уходим. Надеюсь, вы сами найдете дорогу.

— Но мы еще встретимся! — угрожающе пообещала девушка.

— У нас такого желания нет.

Гера небрежно взмахнула рукой:

— Чао, психопаточка, — она вдруг вспомнила словечко из тех, что в ходу в любой стране. И добавила: — Расстанемся без взаимности… Кошмар и катастрофа…