Андрей Анисимов - Добрый убийца

— Да. Было. Хорошая квартира из двух комнат, приличного холла и темного чуланчика. Рядом с Аксеновыми.

— Годится, — улыбнулся Ерожин, записал телефон фирмы, с которой шел разговор о квартире, и, оставив Кроткина лакомиться рыбой, покатил на Чистые пруды.

В свой офис он попал к часу. Грыжин разогревал супчик, и Ерожин с удовольствием разделил трапезу генерала. Фирменные супы домработницы Вари подполковник уважая.

— Иван Григорьевич, а ты живешь и не знаешь, что богат. Я тебе наследство привез, да вручить все времени не было. — Ерожин с удовольствием смотрел, как в руках генерала замерла ложка.

— Ты что-то, Петро, хреновину несешь, — проворчал Грыжин, возвращая внимание к тарелке.

Петр Григорьевич высыпал на стол золото и камни Кадкова.

— Что это, Петя? — Грыжин едва не подавился.

— Тайничок твоего покойного зятя, — пояснил Ерожин.

— Добрался-таки, сукин ты сын, — восторженно проговорил генерал. В восторг его привели не сами сокровища, а работа своего молодого шефа.

— Слушай, Григорич, по совести это надо делить так. Тебе, сыну Коле и твоей суженой.

Затем няньке Кадкова Дарье и ее дочери с внучкой. Ну и мне чуть-чуть за труды.

— Как скажешь, Петро. Для меня это как с неба, поэтому решай сам, — высказался Грыжин и полез в карман за фляжкой. — Это дело надо обмыть. Ты на свадьбу-то к актерке не поехал?

— Нет, Глеба послал с подарком. Пусть к светским тусовкам привыкает. А то как был лесной мужик, так и есть. Пиши, генерал, в Питер. Пусть за наш счет на выходные приезжают и Халита захватят.

— Кому писать? — засопел Иван Григорьевич и достал листок бумаги.

— Пиши Вере Никитиной. Пусть она и организует выезд матери с мужем. Ее адрес у тебя в компьютере есть.

Генерал отложил листок, разлил коньяк и, не дожидаясь Петра, залпом выпил.

— Я, конечно, написать могу. Но они не приедут.

— Почему, мы же дорогу оплатим? — не понял подполковник.

— Ты, Петро, забыл, что такое деревенские люди, а я помню. Их с места можно только войной или холерой снять. А твой Халит небось вообще документов не имеет. Как они поедут? Теперь без паспорта билета и на поезд не купишь.

— Надо помочь ему с документами.

— Поможем, но не в один день. Документы — штука волокитная.

— Алеша, у нас больше ребенка нет. Надя в больнице. У нее был выкидыш. Выезжай.

— Первым рейсом, — ответил Ростоцкий.

Ерожин положил трубку и потряс фляжку генерала. Коньяк в ней закончился.

— Что будем пить, Григория?

— Ты пошарь у меня за компьютером. Там еще пара бутылочек сохранилась, — ответил генерал и ухмыльнулся.

Ерожин вышел в соседнюю комнату. Не успел он протянуть руку за бутылкой, как в дверь позвонили.

— Кто? — не очень ласково спросил Грыжин.

— Григорий Петрович Ерожин, — ответили в микрофон с улицы.

— Кто, кто? — не понял генерал.

— Это я, сын Петра Григорьевича. Гриша Ерожин.

— Петро, открывай, к тебе сынок из Новгорода явился, — крикнул Грыжин и стал быстро прятать в сейф деньги и драгоценности.

Подполковник вышел в переднюю и отпер дверь. На пороге стояли его сын Гриша и Таня Назарова.

— Знакомься, отец, моя невеста.

— Мы, кажется, уже знакомы, — невесело улыбнулся Петр Григорьевич и впустил сына с девушкой в офис.

— Какой ты у меня бравый красавец! — восторженно оглядев мужа, воскликнула Кира.

В форме она своего полковника видела впервые До этого, открывая шкаф, Кира иногда поглядывала на китель, таинственно мерцающий погонами, но на супруге форменного прикида не наблюдала никогда.

Никита Васильевич Бобров парадную форму надевал три раза. Один — когда примерял, получив звание. А это было еще до второго брака. Другой раз — когда шел на вызов к министру принимать поздравления и третий раз — сегодня.

Водитель Коля спросил шефа, как его везти: гнать или катить медленно.

— Мы должны быть у подъезда в шестнадцать ноль-ноль, — приказал полковник, назвал адрес и затих на заднем сиденье.

Утром Никита Васильевич составил вместе с пресс-атташе Петровки бумагу и отослал ее в грузинское посольство. Кроме этого он дал факс в Министерство внутренних дел Грузии с ориентировкой на Карло Ахалшвили как подозреваемого в убийстве знаменитого пианиста.

Реакция последовала незамедлительно.

3-Боброва пригласили в посольство, предупредив, что его официально примет сам посол.

Ехать на протокольный прием в штатском Бобров не имел права, поэтому пришлось заскочить домой и переодеться. Миновав Патриаршие пруды, где булгаковский Воланд предсказал смерть Берлиоза, машина свернула и через минуту остановилась у парадного старинного особняка. Бобров вышел, глянул на флаг независимой Грузии и позвонил.