Инна Бачинская - Свой ключ от чужой двери

– Что говорят гости?

– Что, что… Ты же знаешь этих свидетелей. Смотрели на невесту, жениха, все на виду, церковь тесная. Интриги добавляло присутствие бывшего мужа. Я бы на его месте… не знаю! А этот слюнтяй как ни в чем не бывало, с цветочками.

– Думаешь, мог отомстить?

– Да нет, куда ему! – сказал с досадой Коля. – Ему главное, чтобы экспонаты не сперли.

– А это кто? – спросил Савелий.

– Это друзья жениха с Дальнего Востока, супруги Разумовы. Странная парочка, между прочим. Он нормальный здоровый мужик, она… совсем девчонка, и вроде как не в себе – жмется, испуганная, спрашиваешь – не понимает…

– А это?

– Лара Бекк, подруга и свидетельница, бывшая студентка Милорда. Тоже какая-то перепуганная, плачет, слова не выжмешь. Лия у нее когда-то жениха отбила. А теперь такое горе. Подруга Нонны, кстати.

– А дамы в шляпках?

– Бывшие коллеги Милорда Дубенецкого. Характеризуют его исключительно положительно – и преподаватель прекрасный, и товарищ замечательный, всегда выручит, поможет, вот только женился неудачно. Лия была… как бы вам это сказать… хотя о мертвых нигиль… как это?

– Аут бене, аут нигиль [4], – подсказал Федор.

– Ага. Была, говорят, не особенно старательной студенткой. – Коля хмыкнул. – Кто бы сомневался – с такими внешними данными! Все выложили, вот уж кого не надо было за язык тянуть! Не забыли даже про отбитого у Лары Бекк жениха.

– Лия отбила жениха, а Лара у нее свидетельницей? – удивился Савелий. – Она что, простила ее?

– Когда это было! Эта Лара все время плачет. Вообще, ревмя ревут все, кроме Нонны. Характерец еще тот.

– А Лара… что, такое горе?

– Откуда я знаю, может, за компанию. Что ты имеешь в виду?

Федор пожал плечами:

– А что Дубенецкий?

– Твой Дубенецкий страшно перепугался – нервничал, заламывал руки, заикался. На вопросы не отвечал, юлил… параноик.

– У него же горе! – встрял Савелий. – Двойное!

– Как это? – не понял Коля.

Федор ухмыльнулся.

– Ну… с одной стороны, она его бросила, а с другой стороны… умерла.

Коля только вздохнул, окинув Савелия соболезнующим взглядом.

– Почему они разошлись?

– Не знаю почему. Не сошлись характерами. Не удивлюсь, если он сбежит!

– Ты думаешь, он виноват? – испугался Савелий.

– Не знаю. Может, и виноват. От таких неврастеников никогда не знаешь чего ждать. А кроме того, он уверен, что мы его подозреваем, нервы сдадут.

– Бедный Дубенецкий, – вздохнул Савелий. – Хоть любимая работа есть… Говорят, он основатель фонда…

– И тут облом! – с удовольствием сказал Коля. – Накануне свадьбы жених выпер его из фонда по моральным соображениям, как он заявил. Третий должен уйти, говорит.

Впечатлительный Савелий ахнул:

– И что теперь?

– В каком смысле? Не возьмет ли он его обратно? Не возьмет, Савелий. Я бы не взял.

– Яд – женское оружие, – заметил Федор.

– Но это же не яд! Может, она не от этой травы умерла, – сказал Савелий. – Аллергию может вызвать все, что угодно.

– Вскрытие показало наличие препарата, который ни в чем больше не нашли, – объяснил Савелию Федор. – Значит, был злой умысел, который привел к смерти. Ее напоили этим снадобьем, а уж была смерть следствием аллергии или яда… это уже вторично.

– Был-то был, но… – Коля пожал плечами. – Как-то несерьезно. Как можно было всерьез рассчитывать, что жертва умрет… от этого? Не знаешь, что и думать.

– И что ты намерен делать?

– Прощупаю всех еще раз, кто, где, с кем стоял, о чем говорили, ведь видел же кто-то, не мог не видеть… Был яд, был человек.

Они еще долго обсуждали смерть Лии, рассматривали фотографии и строили версии.

– Все считают… ищите женщину, – вспомнил Савелий.

– Раз считают, поищем, – пообещал Коля, довольно мирно на удивление. – Хочешь к нам консультантом?

Ноги сами принесли меня к знакомому дому. Сейчас, как никогда, мне нужен был живой теплый человек рядом. И, удивительное дело, единственным человеком, к которому я мог прийти, оказывается, была Соня Ивкина. Больше податься мне было некуда. Мы в свое время дружили с Сонечкой. Единственная женщина, с которой мне было интересно. Все интересно – и теоретическая грамматика, и сонеты Шекспира, и международная политика. Мы могли проговорить всю ночь напролет. Я, конечно, свинья, но, с другой стороны, я ей ничего не обещал. О будущем даже разговора не было. А тут Лия. Года через два после нашей с Лией свадьбы Сонечка стала встречаться с каким-то работягой и даже вышла за него замуж. Но еще через год или два они расстались. Работяга пил и дрался. Ей не удалось его перевоспитать. Иногда я испытывал страшное желание навестить Сонечку, но каждый раз спрашивал себя, а что я могу ей предложить? Дружбу? Да и стыдно было.