Евгения Михайлова - Апостолы судьбы

— Ужасно.

— Это еще что! Пока были деньги, ей фонограмму Маша Дэн записывала, та, которой дали награду «Лучший голос мира». Она за многих поет, причем так профессионально, что может сымитировать даже талантливое отсутствие голоса. А теперь Каролине что делать — сипеть собственными дряблыми связками? Да если у нее пожар случится, ей нечем «караул» закричать.

— Ладно, Вика. Давай оставим ее в покое. Не хватало нам еще пожар на ее голову накликать. А вот и Алена гостей ведет.

— Так я пока побегаю тут, посмотрю, есть ли приличные кадры. Но ты не забудь насчет съемки.

— Ну, что ты. Алена тебя найдет.

К Дине подошли Катя в роскошном бирюзовом платье от Эли Сааба и Валя Гришина в строгом черном костюме. Валя опиралась на трость. Пока Дина целовалась с Катей, к ним присоединились Игорь и Дмитрий — элегантные, подтянутые, серьезные.

— Ох, какие вы все замечательные, — восхитилась Дина и посмотрела на Алену.

Та стояла спокойно. Ее безупречное лицо ничего не выражало, губы приветливо улыбались. Но Дина видела, какими усилиями достигается это спокойствие. Она читала в глазах Алены бесконечное одиночество.

. — Мне нужно выйти. У меня для тебя сюрприз, — Алена поймала взгляд Дины. — Ты обра дуешься. Алена шла по залу, высокая, очень стройная, в изысканном сером костюме от Шанель с белыми воланами на рукавах, и была похожа на инопланетянку, для которой нет пары на земле. Вскоре Алена подвела к Дине еще одного гостя. Это был профессор Тарков. Он с любопытством оглядывался и улыбался.

— Вот, значит, как это выглядит. У нас чуть проще.

— Константин Николаевич, — рассмеялась Дина, — какие прелестные ассоциации!

— Вы сегодня экзотически прекрасны, — оценил Тарков яркое платье Дины от Жана-Поля Готье. На желтом фоне синие и красные детали, рукава в форме больших красных крылышек с желтой отделкой.

— Так захотелось цвета, тепла, радости. Просто жизни, в которой можно отдыхать от тяжелых мыслей.

— Да, радость жизни — это большое искусство. Надеюсь, вам это дано, несмотря на не совсем здоровое пристрастие к детективным историям.

— Скажите прямо: больное пристрастие, — улыбнулась Дина.

— Мне кажется, у Кати все наладилось. Муж смотрит на нее как на клад.

— Да, а она на него, как моряк дальнего плавания на землю. Она очень домашняя. Самостоятельная жизнь не для нее.

— Я это понял. Вы передайте ей, что я переезжаю на дачу. Мы с женой отдыхаем друг от друга. Так что жду вас в гости.

— Мы обязательно приедем. Нам будет очень хорошо. А вот и Сергей. Если бы он пришел не в джинсах, я бы очень удивилась и насторожилась.

— Привет честной компании. Здравствуй, моя райская птичка, — коснулся губами щеки Дины Сергей. — У меня новость. Суд оправдал Галину Иванову. Хотя мы надеялись в лучшем случае на условный срок. Но наша колдунья купила нам Равникова. Он их сделал.

— Слава богу. Надо помочь этой семье. Мать и девочка вернутся на выжженное поле.

— Подумаем. Сделаем. Вообще-то меня вроде бы позвали сюда отдохнуть. Где тут еда лежит?

Была уже совсем ночь, когда Дина и Сергей подъезжали к ее дому.

— Кстати, я почти нашел твоего бомжа, — вспомнил Сергей. — Несколько участковых сказали, что знают такого Диогена в подвале. Правда, не в одном. Он мигрирует. Любитель странствий. Но попадается в одних и тех же магазинах. Так что личность установим и найдем.

— Спасибо. Я очень устала и даже не знаю, помогли мы Кате или нет… Она же по-прежнему не в курсе. Правда, говорит, что о чем-то догадывается, а большего знать не хочет. То есть не хочет наших ломовых откровений. Ой, смотри, вон там, у ограды, стоит человек. Это он, Сережа! Это Вовка-Кабанчик. Он и в ту ночь там меня встретил.

Сергей выскочил из машины и бросился к темной тени. Тень всплеснула руками от страха и бросилась бежать в ближайший двор.

— Какая же я дура! — в отчаянии сказала Дина, когда Сергей вернулся к машине один. — Мы же его напугали до смерти.

— Он не за жизнь испугался, а за свою свободу, — серьезно ответил Сергей. — Я найду его при солнечном свете и сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться.