Евгения Михайлова - Апостолы судьбы

— У тебя новая девушка?

— Ой, трудно с тобой. Я Женю имею в виду.

— А почему ты ее имеешь в виду?

— Бабушка, ты издеваешься? Я думаю о Жене, но хочу выстроить строгую теорию: как правильно нужно поступать с девушками.

— Так. Я тебе сразу отвечу. Ты с ними вообще никак не поступай. Ты с нынешними девушками просто не справишься. А Женя — это совсем другое дело, она за рамками твоих теорий. Но что случилось все-таки?

— Понимаешь, мы были близки. Она отнеслась к этому хорошо, естественно, без всяких там… Ну, ты понимаешь. Но меня что-то все время мучает.

Мне кажется, я должен ей сделать предложение. Или что-то в этом роде.

— Ужас. В каком роде? Ты хочешь на ней жениться? Так и скажи. Мне сначала.

— Не знаю. Может быть. Я хочу, чтобы она сама решила. То есть дать ей такую возможность.

— И что тебе мешает?

— Как ты к этому относишься? Как мама отнесется?

— Сразу скажу, что я отнесусь к этому лучше, чем твоя мама. Она столько раз тебе говорила, что талантливые физики не должны жениться до тридцати лет, потому что именно до этого возраста совершаются великие открытия. Лично меня открытия волнуют гораздо меньше, чем твое счастье. Тебе хорошо с Женей, ты веришь в то, что она не усложнит твою жизнь, а наоборот — украсит ее?

— Не усложнит точно. Я, конечно, мог бы и дальше просто с ней встречаться, но вдруг для нее это проблема?

— Знаешь что: предложи. Она не из тех, кто потащит тебя в загс в ту же минуту и на аркане. Но ваши встречи приобретут другой, более осознанный уровень. Ты вообще-то молодец, хотя и не особенно в жизни разбираешься. Женщина, которой после близости сделали предложение руки и сердца, становится счастливее, увереннее. Она действительно получает право решать. Как это ты додумался сам, без моей подсказки?

— Понятия не имею. Вдруг засело в голове — и никак не отделаешься.

— Золотая моя голова, — потеребила мягкие волосы внука бабушка.

Дина увидела, как по залу летит к ней Вика, актриса, без которой не обходилась ни одна презентация. Дина постаралась зафиксироваться у колонны. Вика всегда очень возбужденная и может вовремя не затормозить.

— Динка-льдинка-холодинка, какая ты классная! Как всегда. Побежали со мной. Я там держу одного фотографа из желто-глянцевого журнала. Снимись со мной, а? Известная модель, лицо «Черного бриллианта» и немного менее известная актриса встретились на светской тусовке. Пошли, а?

— Нет, я не могу, Викуль. У меня контракт, всякие условия. Ты сходи, попозируй, а потом пообщаемся.

— А где твоя выдра-распорядительница?

— Алена? Она здесь. Гостей встречает.

— Вот и хорошо. Ты знаешь, может, она девка и неплохая, но, как бы вежливо ни разговаривала со мной, я всегда слышу одно: ты, Вика, дура.

— Это мнительность. Алена тебя очень ценит.

— Нет, ты только посмотри, что этот козел делает!

— Какой, прости, козел?

— Да фотограф этот недоразвитый! Он какую- то клюшку малолетнюю снимает. Скажи, как на такой приличный тусняк могли пропустить этот генитальный синдром?! У нее же на лбу написано: сто пятьдесят рэ в вокзальном туалете.

— Вообще-то она выпускница «Фабрики звезд» и, кажется, дочь олигарха. Так что твой фотограф делает выгодную работу. К тому же, обрати внимание, где кончается разрез на ее юбке. Почти у талии. Ничего похожего на трусы в этом разрезе нет. Она вне конкуренции.

— Я давно заметила: все эти безголосые про- шмандовки трясут на публике самым дорогим. Больше нечем. Я смотрю на них и вспоминаю, как в нашем детском саду во время прогулок в сквере стоял дебил, который спускал штаны и показывал нам свое хозяйство. Знаешь, какая травма! Я до сих пор получаю оргазм только с закрытыми глазами. Ну, и как ты считаешь, подойти мне к этому подонку или послать его подальше с его пакостным журналом?

— Пошли, конечно. Здесь работают наши фотографы. Сейчас Алена придет, организует тебе нормальную съемку и сама пристроит в хороший журнал.

— Правда, что ли? Ой! Я вас на премьеру позову.

— Буду рада. Послушай, Вика, мне кажется, что у Каролины появился живот, характерный для пятого месяца беременности, или это просто платье такое?

— Какое платье! Там такая драма, что я чуть со смеху не умерла. Понимаешь, когда у нее началась пруха с мужиками, она выбрала самого богатого и стремительно от него залетела. Чтоб, значит, сочетаться законным браком. Бабе ведь под сорок. Три свадебных платья купила. И тут — здрасьте! — ее бросает гадалка. Ну, та, которая помогала ей деньги высасывать как пылесос. Ты представь себе — утром эта гадалка то ли исчезает, то ли болеет-умирает, то ли посылает ее на три буквы, а вечером приходит богатенький Буратино и сообщает Каролине, что между ними все кончено. И чтоб она сматывалась из квартиры в пятьсот метров, которую он ей якобы подарил. Оказалось, что хата ему принадлежит. Как и три машины, яхта и вертолет. Каролина бросается в банк, а все деньги с ее счета сняты. Осталась в чем была — он ей даже шубы и бриллианты не отдал.