Галина Романова - Семь лепестков зла

– Будто бы, – признался он, подумав.

– Что за ДТП? Были жертвы? Каким образом вы с ней оказались втянутыми? – деловито забросала его вопросами сестрица, сверкая темными, точь в-точь как у него, глазищами.

– Мы? Втянутыми? Да не так…

– А как?

– В том ДТП погиб ее бывший парень.

– Упс-с!!! – Сестрица накрыла рот ладошкой, глаза сделались страшными. – И?! И что ты?!

– А что я? Перед этим мы с ней видели его в одном месте. Там, где видеть не должны были. И я счел, что она…

Он запнулся, проговаривать вслух свои же собственные доводы оказалось противно, а он с ними еще к руководству поперся, придурок!

– Счел, что она снабжает его оперативной информацией, чтобы он… Чтобы он кропал свои статейки по горячим следам!

– Ты урод, знаешь об этом?! – выпалила сестра, и лицо ее пошло красными пятнами. – И я могла бы сказать, что у тебя нет шансов! И если бы… Если бы не твоя новая куртка…

Она расхохоталась внезапно и тут же внезапно смех оборвала, нацелив в него пальцем.

– В аварии погиб журналист?

– Догадливая какая.

– Владислав Сиротин?

– Откуда ты знаешь?!

– Прессу читаю, братец. – Она снова застучала пальчиком по белоснежным зубкам. – Так, так, так… А ведь в том ДТП много было неясного.

– Начинается!!! – простонал Иванцов и попятился к двери. – Короче, мне пора!

– Стоять! – скомандовала сестра и ринулась ему наперерез, встала крестом у двери. Заговорила: – Ты газет не читаешь, а я читаю. Даже желтую прессу. Потому что там, как ни странно, всегда можно что то откопать.

– Откопала? – Он взялся за ее руки, вцепившиеся в косяки.

– Откопала! Это для вас, для ментов, все всегда понятно. Потому что морока лишняя никому не нужна. ДТП и ДТП, не убийство же! Ну, не справился парень с управлением на мокрой скользкой дороге, ну занесло его. Ну, подушки безопасности не сработали. Ну, выбросило его через лобовое стекло и собственной же машиной потом накрыло. Рядовой практически случай. Так?

– Истину глаголешь, дитя мое! – пробасил он, оторвал ее руки от косяков и потащил от двери.

– Да, но почему подушки не сработали, а?

– Он не был пристегнут ремнем безопасности. Есть акт, подписанный представителями компетентных органов.

– Они всем так говорят, чтобы страховку не платить, – отмахнулась она и вцепилась в рукав его новой куртки, удерживая. – Но как может человек, сидевший за рулем, вылететь из машины через лобовое стекло?! Такое случается с пассажирами. Он то как?

– Большой угол наклона автомобиля, большая скорость. Не пойму, что тебя тревожит. Этим занимались специалисты. Были схемы, расчеты. Все без подвохов.

– Да? А куда же его аппаратура подевалась?

– Какая аппаратура?

– Я читала в одной газете интервью с его коллегами и близкими друзьями…

Глаза сестры сделались почти безумными, страшная история срасталась наконец. И одно из действующих лиц не кто нибудь, а ее родной братец. Ура, ура, ура!!!

– Так вот, все в недоумении, – продолжила сестра, не думая его отпускать. – Куда подевалась сумка Сиротина со всей его аппаратурой?!

– Небось на гаишников грешат? – Он криво усмехнулся, вырвался наконец и пошел к двери. – Так ребята не станут рук марать, поверь. Сейчас очень строго. И за места свои все держатся.

– Вот! Вот и я об этом же! – Она засеменила за ним к выходу, по прежнему не теряя запала. – Там друзья, конечно, на гаишников прут, но мы то с тобой знаем, что это не так.

– Я не знаю, – осадил он ее. – Не могу знать этого наверняка. И поверь, мне до этого нет никакого дела.

– Ну и дурак! – обиженно обронила ему в спину сестра. – Это единственное, чем ты мог заинтересовать твою принцессу. Единственное…

Он чертыхался, сбегая по лестнице. Чертыхался, выезжая со стоянки. Но когда катил по улицам, задумался. И чем больше думал, тем больше склонялся к тому, что его мудрая старшая сестра не так уж и не права. Больше у него никакого подхода нет к Альбине. Никакого! Плевать она хотела на его модную стрижку и накачанные бедра, рельефно проступающие сквозь художественно вытертую джинсовую ткань.

К ней нужен особенный подход!

Он въехал в ее двор ровно в три часа пополудни. Долго топтался возле машины во дворе, наблюдая, как порывами ветра срывает листву. Смотрел в хмурое небо, набухшее скорым дождем. Продрог даже в толстом новом свитере и ботинках якобы ручной работы на толстой подошве. И решился наконец. Он пойдет к ней прямо сейчас и начнет с того, что извинится за свое свинство.