Елена Арсеньева - Голос крови

– Нет, – лепечет Ася. – Но я… поставила чайник и достала Валино печенье. Можно пока немного перекусить. А я потом Вале новую коробку куплю.

– А где ты была вместо того, чтобы за едой сбегать? – сурово спрашивает Наталья.

– Ну, там, я одно дело делала… – уклончиво бормочет Ася. – Надо было съездить кое-куда, ты извини… Поешь, печенье очень вкусное!

Но на эту робкую попытку все уладить Наталья не реагирует и продолжает допрос с настойчивостью товарища Вышинского:

– Откуда у тебя взялся этот телефон?

– Я его нашла… на улице… – робко лепечет Ася.

– Нашла?! А почему не вернула? Почему не отнесла в полицию? Может, тот человек, который потерял, его ищет! – В голосе Натальи звенит ярость. – Может, там у него важные контакты!

«Человек не ищет», – чуть не брякает Ася, но вовремя спохватывается. Ей уже надоело оправдываться, и она переходит в наступление:

– А в чем проблема? Ты к моей совести взываешь, что ли? А как насчет того телефона, который ты сама нашла и сама так же не вернула?

Был, был прецедент… У Натальи два телефона, один из них найден на улице, и ничего, она и попытки не сделала разыскать хозяина или обратиться в полицию, даже хвасталась им на всех углах, потому что телефончик очень красивый, гламурненький такой…

Но Наталья будто не слышит Асиной реплики:

– Ты его где нашла?

– Слушай, а тебе что? – все еще по-хорошему спрашивает Ася, которая чувствует, что вот-вот начнется то, чего она терпеть не может: выяснение отношений. Наталья явно нарывается на скандал. Но она плохо знает забитую зануду Снегиреву. Ася, конечно, все эти выясняловки ненавидит, ее вообще трудно из себя вывести, но уж если это случится, если ее все же втянут в ссору, она не остановится, пока не скажет человеку все, что о нем думает. И тогда мало не покажется…

Понятно, что Наталья лазила в стол, пока Аси не было, и увидела мобильник Федотова. То-то она такая дерганая! А что городской телефон был занят – так это Наталья, наверное, звонила Любви. А может быть, та уже знает, что человек, которого они послали остановить Асю, пропал?

– Почему ты думаешь, что это сотовый твоего знакомого? – продолжает Ася по мере сил тянуть резину.

– Да потому что я знаю этот сотовый, – кричит Наталья. – Я его сто раз у этого человека видела! И номер знаю! Я же только что его набрала с городского телефона!

– Ну и чего ты от меня хочешь? – спрашивает Ася – и тут же прикусывает язык: а вдруг Наталья скажет: «Хочу узнать, что ты с ним сделала!» Но она, по счастью, говорит:

– Я хочу, чтобы ты отдала мне этот телефон, я ему передам!

Это невозможно, ну невозможно это, но как сказать такое?! И Ася с тупой настойчивостью продолжает сопротивляться:

– Ну и что, мало ли у меня знакомых, номера которых я знаю! – бормочет она. – Вот если бы в памяти этого телефона был сохранен твой номер…

– Он там сохранен! – торжествующе восклицает Наталья. – Сохранен!

Ася мысленно перелистывает не столь уж большой список абонентов федотовского телефона. Может быть, Наталья скрывается за какими-нибудь инициалами? Но с буквой Н там только НН, а она – Наталья Ивановна Левашова…

– Я докажу тебе! – упрямо восклицает Наталья. – Смотри!

Она бросает трубку городского телефона и выхватывает свой мобильный. Начинает нажимать на кнопки.

– Да ты включи, включи звук! – кричит она Асе, и та послушно выбирает «обычный» режим на телефоне Федотова.

Тотчас раздается уже знакомая ей инструментальная дребезжалка… и наконец-то Ася начинает еще кое о чем догадываться. Могла бы, конечно, и раньше сообразить, но… ох, какая же она тупая, какая же… а ведь это совсем на поверхности лежит. Если бы она поняла все это раньше, она не допустила бы этого разговора!

Наталья с удивлением смотрит на телефон. Да, понимает Ася, она ожидала услышать другой сигнал вызова. Тот, на который она так бурно среагировала сегодня утром – и вчера, в кабинете на Сенной…

Но тот сигнал – только для Любви. Потому что и у нее тот же сигнал телефона. Таким незамысловатым способом эти двое напоминали друг другу о себе. Маленькие хитрости великой страсти… Но настолько ли великой? Почему, если уж такие чувства, почему у Любви другой муж, и сын от этого мужа, и…

Нет, сын-то как раз не от мужа, в том-то все и дело. Именно поэтому и закрутилось все.

Какой чудный парень Мишка, как он бормотал смешно: «Травка серая, то есть зеленая, небо коричневое, то есть синее…» И носки, его разные носки!

И не только его…