Елена Арсеньева - Голос крови

– Вы проверяли? Вы не могли ошибиться? – жалобно выспрашивал он.

Ася печально качала головой, вертя в руках репорт, который принес человеку такое горе. Господи, какой же убитый был у него вид…

И эти слезы… Человек, который все время считал себя отцом девочки, теперь оплакивал свое отцовство. Он ее растил, он ее любил. Он думал, что она его дочь… Но начались ссоры с женой, она захотела уйти к другому мужчине. Когда люди ссорятся, они стараются ударить друг друга побольней! И вот она ударила… как будто острым ножом. Бросила в лицо: «Она не твоя дочь!»

Этот человек не поверил. Прибежал сдавать кровь, привел с собой девочку – втайне от матери, уверенный, что посрамит ее, заставит устыдиться позорного обвинения… а там они, глядишь, и помирятся. Как же можно расходиться, если у них дочь?!

А теперь все будет кончено. И жена не позволит ему встречаться с дочкой. И постепенно отвадит ее от него. И девочка будет относиться к нему как к чужому.

– Да что вы! – стала горячо его уговаривать Ася. – Если она любит вас так же, как вы ее, ну что изменится? Вы будете продолжать с ней встречаться, любить ее, ну какая, какая вам разница?!

Но он становился все угрюмей. Слезы высохли, лицо приняло обреченное выражение. Для него, оказывается, была большая разница – любить своего ребенка или чужого…

– Нет, – в конце концов сказал он, – я этого так не оставлю. Я буду бороться! Я пойду в другую лабораторию и там сдам анализ! Есть лаборатория, где результаты проверяют аж в Канаде!

– В самом деле, – кивнула Ася. – Такая лаборатория есть. Называется «Профессиональный ответ». Это совместное предприятие, они образцы отправляют в Торонто. А что, вы думаете, в Канаде будет другой ответ?

– Конечно! – воскликнул он убежденно. – Как там могут ошибиться?

– У них под две тысячи евро анализ стоит, – осторожно предупредила Ася.

– Да вы что? – возмутился этот мужчина. – Неужели вы думаете, я пожалею… для своей дочери?..

Буркнул напоследок:

– Зря сюда пришел, только время потерял!

И убежал, не прощаясь.

Ася была довольна хотя бы тем, что он перестал рыдать… И она искренне хотела, чтобы из лаборатории в Торонто пришел тот ответ, которого он ждал. Но… вряд ли.

Мишка тем временем поднимает с полу упавшую фотографию лошадей и с восторгом ее рассматривает, бормоча:

– Лошадки… И травка! Травка серая, нет, зеленая, небо коричневое, нет, синее…

– Замолчи сейчас же! – шипит Алина, и Мишка понуро замолкает.

Ася, вздохнув, идет с совком к мусорной корзинке, но в это мгновение раздается громкий голос, бойко напевающий:

И снова, да еще громче, прямо в ор:

Все невольно вздрагивают, а Ася роняет совок… и осколки снова рассыпаются по полу. Но, как ни странно, на это никто не обращает внимания, даже Наташка, выглянувшая из процедурной на этот крик с выражением ужаса на лице, молчит: все таращатся на Мишкину маму, которая, поминутно отбрасывая назад свою скользкую косичку, роется в сумке и наконец извлекает на свет божий мобильник, который орет жутким голосом:

Вот это да, ну вот это да, ну ничего себе… Смех и грех, просто кошмар! Эта Алина – такая прямо утонченная красавица, а сигнал мобильного, будто у какого-нибудь… бумера! Отвязный сигнал, неужели ей самой не стыдно?! Похоже, стыдно, вон как истерически торопится найти телефон, который, как назло, застрял в каком-то карманчике в сумке!

Властелин колец, главное! Ася качает головой. Какая чепуха! Еще и песню про эту ерунду поют, про эти кольца! Виталик обожал Толкиена, а Ася двух строк прочесть не могла, скучно было до зевоты. То ли дело – «Лев, Колдунья и платяной шкаф» или «Волшебник Изумрудного города»! А при словах «Властелин колец» она даже теперь украдкой зевает.

Алина наконец выдергивает мобильник из сумки, нажимает на кнопку ответа и кричит истерически – наверное, по инерции:

– Да, слушаю! Алло! Да, здравствуйте, Светлана Сергеевна! Да! Все хорошо! Ладно, не надо вас встречать так не надо, как хотите! На такси из аэропорта доберетесь? Хорошо! Где мы? Да в лаборатории, где еще?! Целую, пока!

С силой нажимает на сброс, поворачивается к мужу:

– Мамочка твоя проверяла, где мы! Выдумала какую-то ерунду, а сама в Самару уперлась! Надо было, чтобы она сама пошла с тобой и с Мишкой сюда, сама эти унижения терпела!