Стюарт Макбрайд - Меркнущий свет

Когда все закончилось и не осталось даже желчи и мышцы живота противно ныли от натуги, он, трясясь мелкой дрожью, встал и вытер рукавом комбинезона нити горькой слюны. Господи, только бы никто не заметил, что он тут в кустах делал… Быстро оглянулся вокруг — все были заняты своими делами, и неплохо справлялись со своей работой, в отличие от него.

Он стоял на затоптанной траве, смотрел на разрушенный дом и старался не вспоминать лица мертвых. Этот пожар в сквоте, где погибли шесть человек, — за ним было очень удобно наблюдать. Стоит человек в темноте и, пока живые люди превращаются в обгорелые трупы, мило сам с собой забавляется. Ему нужно было хорошо видеть происходящее. И желательно находиться близко, чтобы слышать, как шипит и лопается мясо. Логан начал кружить по саду в поисках идеальной позиции, с которой можно было бы наблюдать за тем, как сгорает заживо семья из четырех человек, причем такое место, которое не стало бы ловушкой, если бы пожарные неожиданно приехали раньше. Не нашлось ни одного. Он медленно повернулся. От главной дороги отходила аллея к отелю, въезд на нее был обозначен ржавыми фонарями, укрепленными на двухметровой каменной стене. Единственное место с очень хорошей прямой линией видимости.

Как был, в комбинезоне, хирургических перчатках и бахилах, он прошлепал по луже и зашел на территорию отеля. Конечно, можно было незаметно выглядывать из-за гранитной стойки ворот и дрочить потихоньку, в надежде, что никто сюда не посмотрит, но это, скорее всего, испортило бы романтическую атмосферу… Так: метрах в двух от входа громадный куст рододендрона. Идеально: если кто-нибудь туда посмотрит, будут видны только листья и тень. Логан подошел по мокрой траве к рододендрону и заглянул под оборку из темно-зеленых восковых листьев. Головки цветов уже опадали, и изящные ярко-красные бутоны покрывали траву, как кровавые пятна… В грязи за кустом был четко виден отпечаток ноги.

Управляющий гостиницей был несколько озабочен тем эффектом, который синий шатер, стоявший на месте преступления, оказывал на его гостей. Мало того что дорога с прошлого вечера перекрыта, так еще целая куча людей бродит по территории отеля, как будто они только что из телевизора вылезли, это, знаете ли… Нет, он не совсем представляет, в чем там дело, но уже послал туда молодого человека с громадным термосом чая и термосом кофе, и большим блюдом слоеных булочек с вареньем. К большому удовольствию детектива-инспектора Инща.

Дела пошли лучше. Листья не только скрывали поджигателя, пока он мастурбировал, они еще и помогли сохранить улики, которые он оставил на месте преступления. В дополнение к отпечатку ноги был найден пахнувший спермой одноразовый носовой платок. Сотрудники криминалистического бюро толпились вокруг рододендрона, искали волокна, отпечатки пальцев — всё, что можно.

Инщ со счастливым видом приканчивал третью плюшку, когда напротив выгоревшей скорлупы дома остановилась патрульная машина, и из нее вылез их лысый знакомец — психолог. Держа руки за спиной, он начал неторопливо прохаживаться по палисаднику, внимательно все разглядывая.

— Какое счастье, — сказал Инщ, стряхивая крошки с подбородка. — Хочешь пообщаться с Их Высочеством Господином Профессором или мне одному сходить?

В конце концов, оба побрели по лужам к сгоревшему дому. Они нашли доктора Бушела сидящим на корточках над куском белого пластика, на котором были разложены четыре раскрытых мешка для трупов. В каждом лежали чьи-то останки. Сожженное бедро, почерневшая ключица, тело, которое нашли под входной дверью, кусок горелого мяса, который еще вчера был туловищем ребенка… Пустой желудок Логана сделал предупреждающий толчок. Когда они подошли ближе, доктор улыбнулся, солнечный луч блеснул на его маленьких круглых очках.

— Инспектор, сержант, рад снова вас видеть, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Правда, вам повезло, что я здесь оказался? Старший констебль попросил меня сделать психологический портрет вашего поджигателя. Это займет какое-то время, но суть я могу рассказать прямо сейчас, конечно, если вам это интересно. — Вопрос был чисто риторическим. — Совершенно очевидно, что психическая патология преступника проявляется в ненависти. Подготовка, зашивка двери шурупами, заливание внутрь бензина, особое внимание на то, чтобы никто не смог спастись, — всё направлено против семьи…

Тут Инщ заметил, что первая группа жертв не была семьей. Просто кучка живших вместе сквоттеров. Доктор Бушел снисходительно улыбнулся: