Керен Певзнер - Смерть саксофониста

- Я вас слушаю...

- Следователь Борнштейн, - официально представился Михаэль, - а это госпожа Вишневская, она помогает мне с переводом.

Парень с сережкой кивнул и протянул руку для рукопожатия:

- Руководитель ансамбля Йоханан Кравец.

- Скажите, Йоханан, почему вы вчера на свадьбе дважды сыграли одну и ту же мелодию? У вас что, репертуара не хватает?

- Ну, зачем вы так... - нахмурился музыкант. - Мы до утра можем играть и ни разу не повториться. И джаз, и восточную музыку, и попсу...

- Хорошо, хорошо, не обижайтесь, - остановил его Борнштейн. -Просто я профан в музыке и хотел прояснить ситуацию. Вы играете то, что хотите, или идете навстречу пожеланиям публики?

- Нет, мы обходимся без самодеятельности, - серьезно сказал парень. Не хотим попасть впросак. Кто знает вкусы публики? Пусть уж лучше заказывают, а мы сыграем все в лучшем виде.

- Как это обычно бывает?

- За несколько дней до торжества, к нам приходит клиент и уточняет список произведений, - Йоханан так и сказал: "Произведений", с заглавной буквы, - которые он хотел бы услышать.

- И что вам заказал Руби Вольф?

- А к нам не Руби приходил, а его зять. Он сказал, что Руби ему поручил составить список, - Йоханан недоуменно посмотрел на следователя и добавил. У нас почти всегда молодые музыку заказывают.

- Было что-то необычное в списке?

- Да нет, не было. Морис оказался любителем джаза, причем классического, старого. А для нас это хорошо, у нас, знаете, какой саксофонист классный Веня. Поэтому "Сент-луи-блюз" Армстронга и "Рапсодия в стиле блюз" Гершвина были заказаны дважды.

- И в обоих сольная партия саксофона, - уточнила я.

- Можно, конечно, сыграть и без саксофона, - заметил руководитель ансамбля. - У нас синтезатор есть, выкрутились бы. Но эффект, конечно, был бы уже не тот.

- А почему вы не использовали синтезатор на этот раз? - спросил Михаэль. - Кстати, на нем играет другой музыкант?

- Да, - кивнул Йоханан, - но мы думали, что сыграем так...

- Так куда же делся ваш Веня? Не кажется ли это вам странным: уйти вот так, посередине выступления, бросить инструмент?

- Ему позвонили на сотовый телефон и сказали, что звонят из больницы его мать срочно госпитализировали. Вот он и сорвался с места. Вы не думайте, у нас такой случай из ряда вон выходящий. Просто он знал, что у мамы плохое здоровье и недавно оно ухудшилось.

- В какой больнице ее госпитализировали?

- В "Сороке".

- Как ее фамилия?

- Ее? Не знаю. Но у Вени фамилия не из частых. Додельзон. Может, и у мамы его такая же фамилия?

- Последний вопрос: почему Вениамин не взял свой саксофон? Это же дорогой инструмент.

- Мы всегда возим инструменты в нашем микроавтобусе. Поэтому смысла таскаться с ним не было. А вот мундштук он взял. Мундштук - это как соска. Музыкант к нему привыкает и не может пользоваться чужим. Хороший саксофонист это делает машинально.

- Очень интересно... - пробормотал Михаэль в недоумении. - А как же Руби играл без мундштука? Это возможно?

- Вы что, смеетесь? - фыркнул Йоханан. - Вы в машине без колес когда-нибудь ездили?.

- Значит, ваш Веня в спешке забыл мундштук на саксофоне.

- Нет, - категорически заявил Йоханан, - мы с ним знакомы пять лет. За все это время он ни разу не расставался с мундштуком. Его же мыть надо после выступления.

- Как же, в таком случае, играл вчера Руби? У него что - свой мундштук был? - озадаченно спросил Борнштейн. - Вы говорите: без мундштука играть невозможно. Ваш Веня уехал вместе с мундштуком... Могу я взглянуть на саксофон?

Музыкант отошел от нас, чтобы принести требуемое, а я стояла и раздумывала, стоит говорить или нет... Наконец тихо произнесла:

- Я видела мундштук

- Как? Где? - спросили меня одновременно Михаэль и Йоханан, вернувшийся с футляром.

- Когда мы с Линой стояли около эстрады, я загляделась на саксофон и ясно помню, что мундштук на нем был. А потом Руби начал играть.

- Валерия, вы точно помните? Это очень важно!

- Да что я, ослепла что ли? - обиженно сказала я. - Он же черный, заметный. Откройте футляр и убедитесь сами.

Следователь встал, молча подошел к футляру, открыл его и, заглянув, продемонстрировал мне содержимое. Мундштука на саксофоне не было...

x x x

Михаэль морочил мне голову еще около часа. Я горько пожалела, что Лина избежала этой участи. Он выспрашивал, не видела ли я, кто стоял рядом с эстрадой за пять минут до происшествия, за минуту, через минуту после того, как закончил Руби, и так далее, без конца. Но я твердо стояла на своем: у эстрады в течение десяти минут, кроме нас с Линой, никого не было.