Алекс Норк: Четыре с половиной

Коньячку надо. Да, тряхнуло его наверху, и, похоже, работает сбивчиво сердце, потому что хочется больше взять в легкие воздуха.

— Вам, Сергей Петрович, что на обед?

— На обед?.. То же, что и себе.

А Владимир сообщает ему про нотариуса — будет здесь уже через час. Шут с ним, нужно выпить и снова подняться наверх, в розовую комнату теперь.

Стало видно — красивое у нее лицо — с грустным, чуть улыбчивым взглядом — и усталость с него немного сошла.

— Благодарна вам за внимание. Оказалось, я действительно хотела есть.

— Рад, сударыня, угодить, хотя и по мелочи. А сейчас хочу вас пригласить на прогулку. Недалекую, к домику для охранников.

Тонкие длинные брови выгнулись в ответ легкой дугой.

— Соображения выскажу некоторые, и Алексею не повредит их узнать.

Женщина послушно встала и сняла со спинки кресла небольшую сумочку.

— Я готова.

— Знаете, — человек потер пальцем по переносице, — бритвенную машинку тоже захватим. Он, направившись к тумбочке, тут же спросил: — Пардон, а стакан с вином где?

— Стакан Владимир забрал, сказал — это его стакан.

Сразу, как только вышли наружу, женщина зажмурилась и подняла голову к солнцу.

И когда шли, приостанавливалась и делала так несколько раз.

Их заметили из окна служебной комнаты, Алексей вышел на крыльцо, очень удивленный тем, что видит их вместе.

Человек показал ему рукой внутрь:

— Расположимся в первой комнате. У меня к вам обоим — рассказ.

Молодой человек пропустил вперед женщину, сделал пару шагов за ней, и опять удивился, оттого что входивший закрыл всегда распахнутую в дневное время наружную дверь.

Этим не ограничилось — гость прошел к служебной комнате и дверь в нее закрыл тоже, сопроводив это просьбой к Макару поскучать в одиночестве.

— Вот, — он вернулся к столу, где его стоя ждали, — теперь прошу всех удобно расположиться.

Приглашенные сели, Алексей покосился на непрозрачный пакет, в который было что-то завернуто.

— Преступления не совершаются без ошибок, — прозвучало наставительном тоном. — Я, во всяком случае, таких просто не знаю. — Человек помолчал, словно сообщил самое главное. — И не знаю кое-каких обстоятельств этого преступления, однако же, думаю, мы их выясним.

Алексей задвигался.

— Вы у них в комнатах что-то нашли?

— Нашел. Однако начну со стакана с вином, который Владимир побеспокоился унести из розовой комнаты. Мы кое-что обсудили с тобой, Алексей, но я напомню утреннюю картину: ваш муж, Елена, встает, простите за выражения — с дикого бодуна, на тумбочке перед ним стакан с вином, но он к нему не прикасается. Вместе с тем, состояние его настолько негодное, что зрение не ловит толком предметы, и он не замечает съехавшего куска изоляционной ленты. Не укладывается ни в какие рамки.

— Могу сказать вам, — произнесла женщина, — что похмелье он переносил совсем не болезненно.

— Второе, что вызывает вопрос, — не обратил внимания человек, — бритвенная машинка. С какой стати он ее прихватил, если приехал из города заслушать завещание? А по деталям поведения при жеребьевке, о которых мне поведал Макар, ваш муж понятия об этом мероприятии не имел. Если кто-то догадывался, так это вы.

— Я ничего не знала. Просто дошло быстрей, чем до остальных.

— Логика требовала предположить, что у Аркадия вообще не было с собой никакой бритвенной машинки. У кого она могла быть?.. У Олега, который отправился в путь на несколько дней.

Человек вдруг щелкнул пальцами, отвлекаясь на что-то другое.

— Грамотно было сработано с лентой, у которой затерли якобы соскочивший конец, изоляция потеряла клейкость. Это грамотно. Но ошибку все равно допустили. Раз концы обдирали у вилки, значит, они там где-то у вилки контачили. Бывает. Только в этом случае разбирают вилку и подтягивают концы. Длина провода, следовательно, становится меньше заводского стандарта. — Человек постучал по твердому предмету в пакете. — Не догадались. Пыль въелась и окаймляет винтовую головку — ее не трогали.

Он помрачнел.

— Я сделал осмотр у Владимира и Олега — оба они с утра были чисто выбриты. У Владимира в ванной комнате одноразовая бритва, несомненно полученная от Олега, потому что у того — начатый с ними пакетик. — Рука снова опустилась на предмет в целлофане. — Это, Алексей, твоя бритва. И убили вы Аркадия спящего, где-то под утро. — Боль исказила его лицо. — Сколько она тебе обещала?

Ему не ответили.

Тишина.

Тяжелая, отвратительная.