Михаил Болле - Черный риелтор, или Квадратные метры жулья

Однако бегом это назвать было явно нельзя — просто наши герои, с трудом поспешая, пошатываясь и спотыкаясь, устремились в сторону лесополосы, скрывавшей за собой шоссе.

— Вот и все, родная. Все закончилось. А ты переживала, — постоянно твердил Аркадий Маше, ковыляя и спотыкаясь о кочки и корни. Он постоянно держал правую руку на обильно кровоточащей ране в области поясницы. Стоило им оказаться среди деревьев и кустарников, как оба остановились и попытались отдышаться. Аркадий левой рукой обхватил ствол лиственницы, а Маша со стоном опустилась к его ногам.

В этот момент трое бандитов, случайно обнаружив труп Локтя, уже мчались по следу. Наступила полнейшая темнота, озаряемая лишь светом фар проносившихся по шоссе автомобилей.

Маша выбежала на шоссе, дрожа от неописуемого ужаса. Выскочив на середину, она отчаянно замахала руками, едва не бросаясь под проносившиеся машины. Наконец, одна из них все-таки остановилась. За рулем сидел худой и элегантный мужчина в очках. Девушка поспешно открыла дверцу и обратилась к нему по-английски:

— Помогите, пожалуйста, моему мужу надо срочно в больницу!

— А что случилось?

— Он подрался и случайно поранил спину. Умоляю вас!

— Хорошо, хорошо, мадам. Я сам люблю подраться. Где ваш муж?

— Он здесь в кустах, помогите мне дотащить его. — И Маша первой бросилась обратно.

Когда француз увидел лежавшего на животе Аркадия с окровавленной дыркой в спине, то изумленно покачал головой:

— Не хотел бы я знать то место, где так дерутся и где так можно пораниться.

Они вдвоем взяли Аркадия под руки и потащили к машине. Маша устроилась на заднем сиденье, положив голову возлюбленного к себе на колени. Машина рванула в сторону ближайшего госпиталя, а спустя мгновение на шоссе выскочили три разъяренных бандита, которым только и осталось, что проводить уносящийся автомобиль взглядами.

В пути Маша непрерывно гладила волосы Аркадия, слипшиеся от засохшей крови, орошая лицо возлюбленного горячими слезами:

— Потерпи, любимый, потерпи, мой единственный, скоро уже приедем.

— Теперь я понял, — с усилием приоткрыв один глаз, прохрипел Аркадий, — что означает фраза «увидеть Париж и…».

— Молчи.

— «…и умереть».

— Ты не умрешь! — вскрикнула она таким отчаянным голосом, что владелец машины оглянулся на нее и спросил:

— Вы что-то хотели, мадам?

Глаза Аркадия закрылись, и ему снова, как когда-то в церкви Троицы Живоначальной, почудилось, что он в космическом пространстве летит куда-то прочь от Земли, не понимая цели своего странствия. В этот момент, откуда ни возьмись, раздались голоса церковного хора, и на фоне звуков вечерней службы постепенно все громче и громче в сознании Аркадия нарастала неимоверно красивая мелодия православного песнопения. Вдруг все затихло. Звезды исчезли, и из черного пространства появилась стена. Безразмерная стена с единственным отверстием. Причем отверстие не походило на обычный пролом или подобие входа. Нет. Оно скорее напоминало воронку, без разбора засасывавшую в себя все пролетающее мимо…

То ли от такого странного видения, то ли от смертельной раны, но Аркадию стало тяжко дышать. Он с трудом открыл глаза, пригляделся сквозь пелену, помутившую взор, и, убедившись, что он по-прежнему находится на коленях у Маши, а еще не в аду, тяжело выдохнул.

— Поцелуй меня, — очень тихо произнес Аркадий, и Маша начала целовать его в горячие губы.

— Ты не умрешь, — словно заклинание повторяла Маша, — я никому тебя не отдам. Ты всегда будешь со мной… всегда, всегда, всегда…

И она повторяла это до тех пор, пока автомобиль не остановился около большого, выстроенного из стекла и бетона здания. Француз повернул голову назад, но, прежде чем успел произнести хотя бы одно слово, уже понял — опоздали…

Тем временем в Москве происходило следующее. К подъезду того дома, где проживала бывшая маклерша Оксана, подъехала иномарка участкового. Олег Юрьевич Алимов решил посетить свою бывшую компаньоншу отнюдь не для того, чтобы справиться о ее здоровье. Дело в том, что в середине мая Оксана с мужем неожиданно согласились на продажу своей квартиры и покупку дома во Владимирской области. Им позарез нужны были деньги для лечения за рубежом.

И Алимов обещал помочь, выступив в качестве посредника. Но на самом деле он обставил все таким образом, чтобы самому завладеть квартирой. Участковому очень хотелось сплавить эту семейку как можно дальше — ведь супруги располагали компрометирующей его информацией. При этом он не просто думал купить квартиру и выселить ее жильцов в другую область — нет, Алимов заранее спланировал хладнокровное убийство обоих супругов, благодаря чему надеялся вернуть деньги и избавиться от опасных свидетелей. Тела Оксаны и Игната Алимов попросту намеревался закопать под первым попавшимся муравейником.