Элизабет Питерc - Черт его знает

- Есть многое на свете, друг Горацио... - задумчиво процитировал тот.

- Ладно тебе! Объясни лучше, что такого ужасного сказал Генри? Я у него спросила, а он знай бурчит - "черт, черт, черт"!

- О Килмере-то? - Теперь уже хохотал и Тед. - Вот забавно вышло! Кейт так усиленно потчевала твоего Генри! Я сразу понял, чего она добивается. Язык ему развязать. Но результат превзошел все мои ожидания. Элли, детка, помнишь, года два назад в Вашингтоне и окрестностях все машины были разукрашены надписями "Я люблю Билли" и "Я люблю Сонни"? Ага, помнишь... Билли Килмер и Сонни Юргенсон оспаривали титул лучшего защитника. Ох и страсти же тогда бушевали! На улицах драки между фанатами, в барах потасовки! Политика была забыта, да что там политика! Даже Вьетнам отступил перед вопросом, кто станет "номером один" в футболе! Не дай бог тебе было поддержать одного - вмиг разорвали бы болельщики из другого лагеря. Особенно отличались фанаты Сонни. Эти готовы были жизнь отдать за своего любимца.

- О-о... - протянула Элли. - А Генри вечно путает имена и фамилии. Хуже он ничего и сказать не мог, верно?

- Ну почему же, - выдавил со смешком Тед. - Назови он Джорджа Аллена вот когда светопреставление началось бы! Кейт, видишь ли, в смертельной обиде на Аллена за то, что тот посмел уволить Сонни. Сыпь - это мелочи. Если б твой Генри сказал хоть что-нибудь хорошее про Аллена, держу пари, он заработал бы как минимум проказу.

- В жизни ничего глупее не слыхала!

- А Кейт прелесть какая глупая, - подтвердил Тед. - Генри твой тоже, только он... ужас какой глупый. Разницу чувствуешь?

- Иными словами - ты советуешь мне не выходить за него замуж?

- Ну что ты, и не думал даже. Давать советы - противнейшее и бесполезнейшее из занятий.

Оба замолчали. Элли не нашлась с ответом, да и что ответишь на столь бесспорное утверждение? Пауза затягивалась, но не угнетала. С Тедом ей всегда было приятно даже молчать. В окна тихонько стучался дождь; в надвигающихся сумерках кабинет казался оазисом тепла и уюта. Тед, чей взгляд рассеянно и неспешно скользил по комнате, вдруг наклонился и протянул руку к рабочему столу Кейт:

-Что-то новенькое?

Достав книгу, он нарушил хлипкое равновесие наваленных на столе предметов; два карандаша стукнули об пол, кипа бумаг с шорохом поехала вбок, рулон ватмана шлепнулся вниз, покатился и застыл у ножки кресла.

- И как ты только ее разглядел! Здесь же столько всего... Я привезла эту книгу в подарок Кейт, но в суматохе забыла отдать. Обнаружила только сегодня утром, когда распаковала последнюю сумку.

В изящных, длинных пальцах Тед сжимал небольшой томик. Сафьяновая обложка книги обтрепалась на углах, кое-где вытерлась, кое-где покрылась зеленоватыми пятнами плесени. Позолота букв выцвела, но название еще читалось.

- "ИСЧЕЗНУВШЕЕ ВЕЛИЧИЕ. Знатные семейства Бертона, штат Виргиния, в легендах", - прочитал Тед. - Где ты это нашла, Элли? Редчайшая вещь!

- Правда? Стыдно признаться, но она мне досталась почти даром. Я как-то набрела в Джорджтауне на букинистическую лавку. Прельстилась названием... ну и подумала, что Кейт придет от всех этих легенд в восторг.

Тед открыл книгу, перевернул одну страничку, другую.

- А ты сама прочла?

- Так, взглянула одним глазком. Скукотища. Правда, несколько фамилий я узнала.

- Да-да... Кое-кто из прежней знати по-прежнему обитает в наших краях. - Тед продолжал листать книгу. Уголки его тонкого, выразительного рта дрогнули. - Причем лицемерия и надменности у этих потомков голубых кровей ничуть не меньше, чем у предков. Ты права, Элли. Скукотища! Куча ханжеских небылиц в елейном сиропе. Леди и джентльмены! Ф-фу! Желтой прессы на них не было! Готовые герои самой скандальной хроники.

- То же самое можно сказать об аристократии любого другого города. Но ты-то, Тед! Я считала, ты и сам из местной знати. Неужто среди всех этих надменных лицемеров числились и твои предки?

- Ха! Они-то и возглавляли парад ханжей и фарисеев. Слава богу, на мне наш род исчезнет с лица земли. Любуйся, пока можешь. Вот он перед тобой, во всей красе - последний слабоумный представитель выродившейся породы...

Элли заерзала в кресле. Тед уловил ее неловкость, ухмыльнулся; горечь исчезла из глаз и из тона.

- Каюсь, каюсь. Обожаю словесные изыски. И жалеть себя обожаю. Ты уж прости, Элли.

- Дождь всегда навевает грустные мысли, - негромко отозвалась девушка. - Но такого я от тебя еще не... Так что же? По-твоему, мне стоит забыть о призраке - и дело с концом?