Элизабет Питерc - Крокодил на песке

- Он зовет тебя! Ответь ему.

Эвелина опустилась на колени рядом с постелью.

- Лукас, - прошептала она ласково. - Лукас! Я здесь. Поговори со мной.

Пальцы больного шевельнулись. Эвелина вложила свою ладонь в его.

- Эвелина, - просипел Лукас. - Милая....

- Я здесь, - повторила Эвелина, - Ты слышишь меня, Лукас?

Голова больного едва заметно повернулась.

- Так далеко, - пробормотал он слабым голосом. - Где ты, Эвелина? Не покидай меня. Я тут один в темноте...

Эвелина склонилась над ним.

- Я не покину тебя, Лукас. Умоляю, очнись. Поговори с нами.

- Возьми меня за руку. Не позволяй мне уйти... Я потеряюсь без тебя...

Обмен подобными пошлыми банальностями продолжался довольно долго. Лукас все время о чем-то умолял, а Эвелина ласково и терпеливо утешала. Я же раздраженно переминалась с ноги на ногу, подозревая, что Лукас давным-давно пришел в себя и теперь ломает комедию. Во всякое случае, он не бредил в общепринятом смысле этого слова. Только обоюдная глупость могла родить столь бессмысленный диалог. Но вот Лукас дошел до логического конца.

- Не оставляй меня! - душераздирающе простонал он. - Никогда не оставляй меня, любовь моя, надежда моя! Обещай, что никогда не оставишь меня!

Эвелина наклонилась, ее распущенные велось коснулись его щеки. Лицо девушки исказилось от жалости, и хотя мне не хотелось разочаровывать подругу, но в припадке идиотской жертвенности она могла наобещать чего угодно. А если она даст обещание, то непременно выполнит его. Похоже события принимали опасный оборот. Нет, не бывать этому!

Я шагнула к ложу Лукаса и язвительно проговорила:

- Он приходит в себя, Эвелина! Ты сначала пообещаешь выйти за него замуж или сперва дадим ему нюхательной соли?

Эвелина покраснела и отпрянула от кровати. Лукас открыл глаза.

- Эвелина, - сказал он медленно, но уже своим нормальным звучным голосом, а не страдальческим шепотом. - Это действительно ты? Я видел сон. Храни меня господь впредь от таких снов!

- Какое счастье! - обрадованно воскликнула Эвелина. - Как ты себя чувствуешь, Лукас? Ты так нас напугал.

- Небольшая слабость, а в остальном нормально. Это от твоего голоса я пришел в себя, Эвелина, милая. Казалось, душа моя отделилась от тела и блуждает в темноте без единой искры света. А потом я услышал твой голос и пошел на него, словно на сигнал маяка.

- Я так рада, что помогла тебе, Лукас.

- Ты спасла мне жизнь, Эвелина! Отныне она твоя.

Эвелина неуверенно покачала головой и попыталась высвободить руку.

- Довольно! - вмешалась я. - Меня не столько интересуют ваши сны, дорогой Лукас, сколько их причина. Что с вами случилось? Я видела, как вы споткнулись и упали, но могу поклясться, что существо ничего не бросало.

- Не знаю... - задумчиво ответил Лукас. - Я не почувствовал удара, по крайней мере физического... Полагаю, вы не нашли ни синяка, ни других следов?

Он опустил взгляд на свою голую грудь. Еще гуще покраснев, Эвелина вскочила и отпрянула от кровати.

- Насколько могу судить, никаких следов нет, - подтвердила я. - Что вы почувствовали?

- Это невозможно описать! Наверное, то же самое должен чувствовать человек, которого поразила молния. Дрожь по всему телу, затем слабость, а потом словно проваливаешься в небытие... Я чувствовал, как падаю, но не помню, как мое тело ударилось о палубу.

- Прекрасно! - произнесла я с сарказмом. - Наша мумия еще умеет и молнии метать! Эмерсон будет рад это услышать.

- Мнение мистера Эмерсона меня не интересует! - отрезал Лукас.

3

Остаток ночи я проспала мертвым сном. Эвелина же не сомкнула глаз. Пробудившись, я обнаружила, что рассвет уже окрасил небо в нежные розовые тона, и на фоне этой красоты вырисовывается силуэт Эвелины. Она стояла у окна полностью одетая, в строгой саржевой юбке и блузке. Едва я пошевелилась, как девушка заговорила.

- Я ухожу в лагерь! - твердо объявила Эвелина. - Тебе идти вовсе не обязательно, Амелия, я скоро вернусь. Хочу убедить мистера Эмерсона перевезти сюда брата и всем вместе отправиться в Луксор. Но если они не согласятся... Я знаю, Амелия, тебе не хочется уезжать отсюда, я заметила, что ты неравнодушна к... к археологии. Но думаю, если я попрошу Лукаса, он составит мне компанию, и ты с чистым сердцем сможешь остаться в Амарне.

Я взглянула на ее бледное решительное лицо и проглотила колкость, готовую сорваться с языка. С этой минуты придется тщательно следить за своими словами. Наивная Эвелина поверила в представление, которое разыграли прошлой ночью! С жалостью и удивлением я отметила, что моя подруга без каких-либо угрызений совести согласна обременить Лукаса своим обществом, которое, как она полагала, приносит одни лишь неприятности. Уолтера она не собирается подвергать риску.