Мария Брикер - Мятный шоколад

— Ну, знаешь ли! — задохнулась от возмущения Алевтина.

— Шучу, — хихикнул Клим и, игриво поглядывая то на Алевтину, то на свою сумку, полюбопытствовал: — Кстати, у тебя больше ни на что аллергии нет?

— Вроде нет, — смутилась Аля. Странное поведение жениха ее немного удивило.

— Ты уверена? — загадочно спросил Клим, подмигнул Алевтине, кряхтя от натуги, водрузил сумку на стол, открыл молнию и ловким движением перевернул, вытряхивая из сумки упакованные в разноцветные обертки плитки шоколада, батончики, конфеты.

— Хм, — это единственное, что смогла вымолвить Алечка, глядя уже не узкими, а круглыми глазами на все это шоколадное изобилие.

— Ешь, что ль, уже, — ненавязчиво подбодрил Алечку Клим, переминаясь с ноги на ногу.

— Ты сошел с ума, — сглотнув слюну, восторженно заявила Аля.

— Ага, — радостно кивнул Клим.

— Вот оно, счастье-то, — просто сказала девушка, улыбнулась, посмотрела на Клима с обожанием, вытащила из кучи сластей самую большую шоколадку, развернула обертку, отломила от плитки кусочек и с наслаждением сунула его в рот.

— Сладкая моя, — неожиданно сказал Клим и вздрогнул. Ничего подобного он от себя не ожидал.

— А ты не будешь? — поинтересовалась Алечка с полным ртом.

— Аль, много сладкого на голодный желудок — вредно. Погоди немного, сейчас завтрак должны принести, — забеспокоился Клим, глядя на то, с какой скоростью шоколадка исчезла из обертки.

— Не мешай, — капризно заявила Алевтина и зашуршала следующей оберткой, не обратив на заявление Клима ни малейшего внимания.

— Тебе будет плохо, — предупредил Клим.

— Не-а, мне будет хорошо, — возразила Алечка и потянулась за «Сникерсом»…

«А вот и „Сникерс“, — вяло подумала Алечка, сидя на коврике в ванной в обнимку с унитазом.

В дверь тактично постучали. Аля нажала на рычаг сливного бочка и, пошатываясь, встала.

— Иду-у-у, — пропела она, ополоснула лицо холодной водой, прополоскала рот, потянулась к ручке двери, но потом передумала и вновь склонилась над унитазом. — А вот и «Марс», — нервно усмехнулась девушка и уселась на пол.

— А я тебе говорил, что много шоколада на голодный желудок — вредно, — послышалось из-за двери ядовитое замечание. — Это же надо было ухитриться столько сожрать!

— Заткнись, — сдерживая тошноту, отозвалась Аля и вытерла холодный пот со лба.

— Открой дверь, я тебе чаю крепкого сделал с лимоном.

— Не открою, — упрямо заявила Аля. — У меня тут интимная встреча с «белым другом». И вообще, я выгляжу плохо. Ты на меня посмотришь — и жениться перехочешь.

— Чай стынет, выходи. Уверен, что ты не выглядишь хуже, чем с утра.

— Почему это, интересно?

— Потому что хуже просто быть не может, — любезно уточнил Клим и проследовал в гостиную.

— Еще как может, — цепляясь за раковину и пытаясь подняться на ноги, прошептала Аля. Встать удалось с большим трудом. Она еще раз умылась холодной водой, промокнула лицо полотенцем и уставилась на себя в зеркало, с удивлением отметив, что отечность с глаз спала и кожа вернула себе обычный бледный оттенок. — Красавица, — пришла к выводу Алевтина, тяжело вздохнула и решительно, хотя и опираясь временами о стену, направилась пить чай, очень сильно надеясь, что Клим из вредности не предложит ей к чаю шоколадку.

Чаепитие растянулось до обеда, а после обеда продолжилось до вечера. Клим больше не издевался и не подшучивал над ней, вел себя заботливо и предупредительно. Они болтали о какой-то ерунде, рассказывали друг другу смешные случаи из своей жизни, смеялись, строили планы на будущее…

Все было как-то обыденно, но по-домашнему мило, естественно и спокойно. И Аля поймала себя на мысли, что еще ни с одним человеком не ощущала себя так свободно и уютно. Она не знала наверняка, но чувствовала, что счастье должно выглядеть именно так, а не иначе. Оно не должно рвать сердце в клочья, не должно пугать, оно обязано расслаблять и убаюкивать. И все же, сидя на диване рядом с Климом, Алечка чувствовала, что у нее кружилась голова, что-то теплое и приятное шевелилось внутри. Разглядывая невзначай свое отражение в блестящей поверхности пузатого самовара, в кружке с чаем, в ложечке для сахара, Алечка пыталась понять, что такого особенного Клим в ней нашел и чем она заслужила его расположение — но не могла. Ничего в ней не было особенного. «Быть может, глаза? — задавала себе вопросы Алевтина. — А может быть, губы? Или волосы? Густые, разве что. А так… Фигура? Исключено. Хотя… ноги — вполне. Только ведь ног он не видел. Или видел?» — Алечка пошевелила пальцами ног, Клим искоса покосился на нее и чуть заметно улыбнулся.