Аркадий Лапшин - Паром на Wall Street

Вдруг, громкое объявление на непонятном нам немецком языке, за которым, спасибо господу Богу, последовал синхронный перевод на английский, французский и испанский. Оказалось, что перед толпой сейчас выступит мэр города Вена! Ну, мы и попали…

Из получасовой речи мэра, а точнее из её перевода на английский язык, нам, наконец, удалось понять, что настоящее сборище – это завершающее мероприятие всемирного венского фестиваля певческих хоровых коллективов.

Видимо, нас уже не выгонят – мы затерялись среди толпы хористов-интернационалистов. Можно спокойно набрать салат и запить ещё парой бокалов шампанского. Участники банкета тусуются в зале по своим творческим коллективам, а что же делать нам? Здесь правда присутствует большой хор из американского Гарлема, но мы ведь не вписываемся в их весёлый кружок по своим этническим признакам. Мы стали крутиться рядом с тёмнокожими исполнителями, их разговоры были нам понятны. Не тут то было – четыре коллектива победителей фестиваля пригласили на сцену, чтобы принять участие в финальном концерте. Гарлемский хор, как выяснилось, занял третье место и их тоже вызвали для получения наград и исполнения короткой программы. Нам пришлось изображать независимый, очень скромный по размеру певческий коллектив. Да, собственно, мы совсем никого там не интересовали…

После финальной программы девчушки из обслуги раздали каждому участнику банкета типографский проспект с портретом Бетховена на лицевой стороне. Внутри проспекта - линии нот финала Девятой симфонии Бетховена с надписанными сверху словами на английском языке. Слова – это «Ода радости» Шиллера. Они очень торжественные, важные для всех, способные найти путь к сердцу любого нормального человека:

- Все люди - братья!

Дорога к миру на Земле заключается во всеобщем братстве народов…

Все участники вместе, под сопровождение органа, на английском языке, с различными акцентами в произношении, но безукоризненно, с музыкальной точки зрения, исполнили хоровой финал симфонии. Мы с мужем тоже пели – эту вещь нельзя было не петь, она, как оказалось, давно сидела в наших душах, а теперь свободно выливалась на волю…

Мне хочется верить, что два неумелых голоса тогда не испортили общую гармонию грандиозного хора. Мы покинули здание венской ратуши новыми людьми, озабоченными общечеловеческими проблемами…

Мы поняли, что не были случайными безбилетниками на празднике мира. Такова была воля Божья…

Мы ощутили Высший промысел и собственную причастность…

Одинаково одухотворённые выражения лиц были абсолютно у всех людей, присутствующих в зале. Впервые в жизни, мне стало стыдно, что я не умею хорошо петь…

- Ребята, а где же сегодня наш Гарри? Странно. Он всегда едет в город только на восьмичасовом пароме. Наверное, Гарри взял выходной день, решил развлечь свою жену поездкой за город…

Между прочим, только это абсолютно по секрету, между нами, в ресторане венского аэропорта я случайно встретила жену Гарри – Элизабет. Она сидела за столиком с очень интересным мужиком, ну прямо голливудский красавец. Я только собралась подойти к их столику, но тут Лиз отвернулась в сторону и сделала вид, что она меня совершенно не знает…

Я, конечно, не стала унижаться и оставила их в покое. Какое мне дело до чужой личной жизни…

Внезапно встревает Алекс:

- Анжела, ты, наверняка, могла ошибиться, у них с Гарри ведь очень крепкая, хорошая семья. Гарри только недавно нам всем здесь рассказывал об их большой любви.

- Я совершенно точно не ошиблась, это была Элизабет. Я же не говорю сейчас, что мужчина, сидевший за столиком, это обязательно её любовник. Он мог быть её коллегой по работе, хотя он, пока делал заказ, держал руку Лиз в своей руке…

Но ошибиться, не узнать Элизабет я не могла. Я её знаю уже лет двенадцать, с тех пор, как мы обе работали в Хедж фонде «Mutual prosperity». Мы же с ней соседи, живём в одном посёлке, наши дома стоят почти рядом, через дорогу, на разных сторонах одной улицы.

- Модница и беззаботная красотка Элизабет раньше работала в Хедж фонде? Неужели? Что она понимает в нашем деле?

- Она хорошо понимает. Лиз закончила когда-то хороший колледж, мне кажется, университет штата Мэн, но я не уверена. Она успешно работала в фонде. Тогда она ещё оставалась на своёй девичьей фамилии – Миллер. Когда они с Гарри официально оформили свой брак, муж заставил Лиз уйти из «Mutual prosperity». Возможно, Гарри очень ревновал свою жену – тогда в фонде заводилами были весьма крутые ребята. Они зарабатывали миллионы. У них были такие костюмы, часы и машины, что рядовым мужикам, даже из финансового бизнеса, такие вещи никогда и не снились…