Нора Дмитриева - Мой личный врач

Возвращаясь в дом, я встретила на ступеньках террасы Агнессу Николаевну. Она ждала рабочих, которые должны были соорудить для завтрашнего праздника павильоны, эстраду и прочие необходимые штуки на лужайке перед домом. Мы пожелали друг другу доброго утра, похвалили погоду, и домоправительница сказала, что Павел Петрович посмотрел задвижку на вольере, где обитают собаки, и пришел к выводу, что они могли вырваться на волю сами, потому что шурупы были расхлябаны.

Мне не хотелось делиться с домоправительницей своими подозрениями насчет роли начальника службы безопасности в этой истории, и я ответила, что, скорее всего, так и было. Мы еще постояли немножко на ступеньках, и мне показалось, что Агнесса Николаевна несколько взвинчена. Она начала говорить, о том, что сегодня будет много шума, связанного с монтажом увеселительных сооружений, и что она волнуется, не повредит ли это здоровью Веры Дмитриевны. Я уверила ее, что не повредит. Помолчав, домоправительница спросила, удалось ли мне узнать у Веры Дмитриевны что-то новое о визите так называемого «привидения». На что я, не моргнув глазом, ответила, что, по словам моей пациентки, его образ вполне соответствовал облику покойной Марии Эрнестовны. Агнесса побледнела и прошептала: «Это какая-то мистика». Я пожала плечами. После чего мы разошлись.

После завтрака я вывезла Веру Дмитриевну на прогулку в сад, и мы наблюдали с ней, как на лужайке перед парадным входом в дом облаченные в желтую спецодежду рабочие ловко ставили тенты, мастерили эстраду, развешивали яркие гирлянды и гроздья шаров, надували с помощью электромоторов разноцветные батуты и сказочные крепости. Командовал процессом какой-то юркий юноша несколько «голубого» вида, облаченный в узенькие, обтягивающие попку джинсы.

Через некоторое время на лужайке появилась Агнесса Николаевна и направилась к нам. Перекинувшись парой слов с Верой Дмитриевной по поводу ее самочувствия, домоправительница кивком головы отозвала меня в сторону.

– Галина Герасимовна не выходила к завтраку, – сообщила она тревожным голосом. – А тут приехал представитель компании, которая организует праздник, нужно ее присутствие, я несколько раз постучала к ней, но она не отвечает, и я начинаю волноваться… Вы не могли бы заглянуть к ней в спальню?

– Конечно, могу. Но учтите, тот царский гнев, который на меня изольется, вы будете обязаны мне компенсировать чашкой кофе.

– Обязательно, – ответила Агнесса и постаралась улыбнуться, но у нее ничего не получилось, она лишь с усилием растянула бледные с опущенными уголками губы, что превратило ее лицо в маску из древнегреческой трагедии. И я поняла, что она элементарно боится зайти в спальню молодой хозяйки. Видимо, в то самое утро, когда умерла Мария Эрнестовна, она вот так же постучала в дверь, не услышав ответа, вошла в комнату и увидела подругу мертвой. И мне захотелось как-то ее приободрить.

– Уверяю вас, с Галиной Герасимовной все в порядке.

– Дай-то бог, – вздохнула Агнесса.

Я попросила Веру Дмитриевну подождать меня пару минут и вслед за домоправительницей отправилась в дом.

Когда я несколько раз довольно громко постучала в дверь, ведущую в спальню хозяйки дома, и, не дождавшись ответа, взялась за ее ручку, Агнесса Николаевна отошла на несколько шагов назад и прислонилась спиной к стене коридора, давая мне понять, что она в комнату не войдет. Ну, а я вошла и прямо с порога учуяла сивушный дух, который не выветрился за ночь, несмотря на большую кубатуру комнаты и распахнутые в сад окна. Молодая супруга господина Шадрина, разметав по подушке свои роскошные волосы, дрыхла без задних ног, как мой Персик, когда он налопается сырого мяса… Я тихонько вышла из комнаты и сказала ожидавшей меня домоправительнице:

– Все нормально, она спит. Видимо, выпила с вечера снотворного…

И тут случилось неожиданное: всегда выдержанная, всегда корректная, всегда безупречно владеющая собой Агнесса Николаевна вдруг разрыдалась, спрятав лицо в ладони, и медленно стала опускаться по стене вниз. Я еле успела ее подхватить…

– Простите, Лиза, но я не знаю, что со мной… Я испугалась, когда постучала в дверь спальни Галины Герасимовны, а она мне не ответила… Это как с Машей было… Я к ней постучала, а она не ответила… Я вошла, а она не дышит… Потом это привидение… Я не могу спать… Мне нужно было уйти отсюда… Забыть все… Не мучить свою душу… Но я не могла их всех бросить… Я не могла бросить Антона… Это все ужасно… Я так устала…