Феликс Меркулов - Хроника отложенного взрыва

«Сейчас заломит, — подумал Яцек. — Попросит тысячи две. Сторгуемся на восьмистах. Черт, много. Лучше — пятьсот. А еще лучше — ничего не платить этому хрену, все равно деньги на ветер».

— …И я считаю, — продолжал Самойлов, — что любая работа должна оплачиваться ровно столько, сколько она стоит.

— Полностью вас поддерживаю. — Яцек был сама любезность. При этом в его голове пронеслось: «Твоя-то работа не стоит ни хрена!»

— Я считаю, что за каждую книгу должен получить не меньше двадцати тысяч долларов.

Ксения едва заметно улыбнулась.

«Однако», — подумал Михальский, вскидывая брови. А он-то думал, что готов ко всему.

Петр заметил недовольство гостя, но счел его обычным проявлением жадности. «Сейчас будет торговаться, лавочник», — презрительно подумал Самойлов.

— Это слишком много. Тем более, что речь идет всего лишь об авансе, — осторожно произнес Михальский, догадываясь, что предлагать триста баксов в данной ситуации не слишком корректно.

— О каком авансе? — удивился Петр. — Книги-то уже написаны. Аванс — если вы мне закажете еще. Тогда поговорим и об авансе.

«Убивать таких писателей надо», — со злостью подумал Михальский, жалея, что начал этот разговор. Но произнес мягко:

— Вы не совсем понимаете: писатели живут на «роялти» — проценты от проданных книг. — Яцек был осторожен, словно опытный змеелов, подбирающийся к гюрзе. — И если они расходятся хорошо, то и писатели зарабатывают неплохо. К тому же в нашем с вами случае речь идет не о коммерческом проекте, а о воспитании молодежи.

«Что-то он мутит и крутит, — раздраженно подумал Петр. — Хочет за мой счет наживаться, а мне копейки платить».

— Очень часто в нашей стране под громкими лозунгами прячутся обычные проходимцы, — резко ответил он.

Михальскому захотелось врезать этому доморощенному Дюма между глаз.

— Дядя, послушай Яцека, он кое в чем прав, — ласково произнесла Ксения, обнимая Петра за плечи. — Ты пока малоизвестный писатель. Надо вкладывать деньги в твою раскрутку: реклама, презентации и прочее. Поэтому больших гонораров тебе никто не предложит, только проценты от продаж. Поверь мне, я знаю. А так вы друг другу поможете, Яцек сделает тебе имя, а ты поможешь ему воспитывать молодежь. В конце концов, деньги это не главное, главное — я люблю тебя, дядюшка.

Она чмокнула дядю в щеку. Петр почувствовал, что плавится как воск.

Яцек взглядом благодарил Ксению за неожиданную, но нужную помощь.

— Ты права, дорогая, — произнес Петр. — Думаю, на первых порах можно сойтись на двух-трех тысячах за книгу.

— Пятьсот, — твердо произнес Яцек.

— Дядя! — Ксения настойчиво посмотрела на Петра.

— Хорошо, — примирительно ответил Петр. — Пусть будет пятьсот. Хотя это грабеж.

Он улыбнулся, показывая, что всегда готов на компромисс с хорошими людьми. Но его сердце преисполнилось ненависти ко всему сообществу торгашей, ярким представителем которого оказался Михальский.

— По рукам. — Яцек тоже улыбнулся, хотя Петр уже не вызывал у него ни малейшей симпатии.

— Так что бы вы хотели издать? — поинтересовался Самойлов.

— Мне понравилась ваша повесть «Позднее раскаяние агента». Но я бы хотел посмотреть все ваши работы, чтобы выбрать.

«Не обманет ли? — подумал Петр. — Возьмет, напечатает тайком, да еще под другой фамилией. И будет грести денежки лопатой». Но все же решил поверить. Все-таки это знакомый Ксении, а она в людях разбирается.

— Пойдемте, покажу, что у меня есть, — произнес писатель.

Кабинетом Петру служил угол комнаты, отделенный ширмой, чтобы никакое шевеление в квартире не мешало творить. Стол стоял рядом с окном. В нем открывался вид на «ракушки», жмущиеся к помойному ящику, и одинокий тополь с опущенными ветвями.

— Садитесь, — Самойлов подал табуретки племяннице и гостю.

На прибитых к стенке полках, аккуратно — корешок к корешку — стояли книги, в основном мемуары и шпионские романы. Выше на обоях висели фотографии Джека Лондона, Эрнеста Хемингуэя и Артура Хейли, вырезанные из журналов. Знаменитые писатели уважительно смотрели на Самойлова, словно хотели сказать: эко ты, брат, насобачился.

— У вас есть с собой дискеты? — спросил Петр у Яцека. — Я сброшу все, что у меня есть.

— Да, конечно. — Михальский посмотрел на стопку дискет, лежавшую на столе рядом с раскрытой книгой, и подумал: «Жлоб».

— А над чем вы сейчас работаете? — поинтересовался Яцек, доставая из кармана свои дискеты.

— Роман «Явку провалить нельзя». Занимательная вещичка. Сюжет таков: лейтенант военной контрразведки получает информацию, что чеченские сепаратисты завербовали одного из снайперов Федеральной службы охраны, чтобы тот застрелил президента России во время визита в Чечню. Это важно с политической точки зрения. Потом снайпер должен перейти к боевикам, получить пять миллионов долларов и скрыться где-нибудь за границей.