Марина Серова - Сколько стоит моя жизнь

Позавтракав в кафе на первом этаже, я поднялась обратно к себе в номер и подумала, что все-таки было бы неплохо научиться изъясняться по-украински. Нет, конечно, записываться на платные курсы, тем более в выходной день, я не собиралась. Достав из своего чемодана нетбук и воспользовавшись бесплатным гостиничным Wi-Fi, я вышла в Интернет и перевела несколько часто употребляемых фраз на украинский язык. Запомнить их перевод мне не составило большого труда. Тогда я перевела еще несколько предложений, которые мне могли понадобиться в общении с соседями Юлиного бойфренда. «Здрастуйте! Ви можете мени допомогти? Будь ласка, розкажить мени про вашого сусида. З ким живе Олексий из тридцать друга квартира?» – повторяла я перед зеркалом, работая над произношением. Надо признаться, добиться совершенства мне так и не удалось, поэтому я решила, что лучше все-таки предложить деньги за информацию, чем косить под украинку.

Я убрала нетбук и вышла из номера. Минут через двадцать я была уже в знакомом дворе на Институтской улице. Оказавшись сразу же лицом к лицу с мужчиной лет сорока пяти – пятидесяти, вышедшим из подъезда, в котором проживал Зинченко, я как-то неожиданно для себя обратилась к нему:

– Будь ласка, допомогти мени.

Мне показалось, что мои слова прозвучали очень даже убедительно, только тот, кому они предназначались, как ни странно, ответил мне по-русски:

– Извините, я очень тороплюсь.

После этого он сел в поджидающий его автомобиль. Я нажала на кнопки домофона, но звонок в тридцать вторую квартиру остался без ответа. А вдруг это устройство в квартире Зинченко просто-напросто не работает? Пожалуй, надо подняться на третий этаж и постучать непосредственно в дверь. Как только я это решила, за моей спиной послышался скрип тормозящих колес. Оглянувшись, я увидела старенькую желтую «Таврию» с логотипом суши-бара «Якитория» на борту. Из нее вышел невысокий узкоглазый парень в фирменной футболке.

– Молодой человек, – обратилась я к развозчику суши.

– Да, – откликнулся он. – Это вы заказывали тобико? Как ваша фамилия?

– Нет, это не я заказывала тобико. Дело в том, что у меня есть к вам небольшая просьба.

– Нет-нет, я не могу отдать вам чужой заказ, – парень испуганно покосился на подъездную дверь.

– Этого и не требуется. – Я достала из кармана не самую крупную, но и не самую мелкую долларовую купюру, увидела характерный блеск в глазах черноволосого парня и поняла, что тактика материального стимулирования в этом случае непременно сработает. – Эти деньги станут вашими, если вы окажете мне небольшую услугу.

– Какую? – поинтересовался развозчик суши, и я объяснила ему суть моей просьбы. Парень терпеливо выслушал меня и обескураженно уточнил: – А зачем вам это нужно?

– Мне очень неприятно говорить, но этот Зинченко, похоже, меня обманул. Мне надо знать это наверняка. Это личное, понимаете?

– Ладно, – согласно кивнул мне молодой человек. – Я постараюсь вам помочь.

После этого он решительно шагнул к двери и позвонил через домофон в двадцать восьмую квартиру.

– Хто там? – послышалось из переговорного устройства.

– Ви суши замовляли?

– Так, – подтвердил женский голос, – проходьте.

Я была сильно удивлена, что кто-то ест суши по утрам, но в то же время рада, что судьба послала мне именно в этот час сговорчивого паренька из «Якитории». Мы зашли с ним в парадную. Сначала молодой человек выполнил свою основную работу, после чего поднялся на третий этаж и позвонил непосредственно в квартиру Зинченко, она была одна из четырех на площадке, крайняя справа. Никто не откликнулся, и парень вопросительно оглянулся на меня.

– Позвоните соседям, – подсказала я, – и попробуйте расспросить, кто там живет и когда бывает дома.

– Хорошо, – развозчик суши шагнул к соседней квартире и после безнадежного поиска звонка тихонько постучал в металлическую дверь.

– Вам кого треба? – спросил приглушенный женский голос.

– Розумиете, ваши сусиди суши замовляли, але чомусь не видкривають мени двери. Ви не пидкажить мени, там дийсно живе Олексий Зинченко? Або я щось переплутав? – молодой человек не только удивил меня своим знанием украинского, но и актерскими способностями…

– Вин самий, – подтвердила женщина, не открывая двери. – Дзвоните голоснише, можливо, вин не чуе.

– Я вже килька разив дзвонив и стукав.

– Тоди я ничим допомогти вам не можу, – донеслось из-за двери.

– Спросите номер его мобильного телефона, – шепотом подсказала я.