Галина Полынская - Четыре года падал снег

- Вы с бароном друзья, а называете друг друга на "Вы", - сказала Ольга, - У вас такой обычай?

- Да, так принято, впрочем, я никогда не обращал на это внимания, Вам это кажется странным?

- Нет, просто немного непривычно. Смотрите, мы приехали.

- А не поздно ли вы собрались в Сад? - спросил водитель, останавливая машину, - он сейчас наверняка закрыт.

- Ничего, я знаю, как туда попасть! - ответила Ольга

Они вышли из автомобиля, она уже привычно взяла Голодева под руку и повела вдоль высокой литой ограды.

- Здесь есть лазейка, - сказала девушка, - я иногда пробиралась через нее, когда хотела погулять в Саду вечерком, вот она.

В ограде действительно был небольшой пролом, но достаточный для того, чтобы попасть в Сад. Голодев пролез туда и, отодвигая от ограды ветки, помог Ольге. Ей было немного неудобно в узком платье и на высоких каблуках, но это было такой мелочью...

- Здесь земля, Вы испортите туфли, - сказал Сергей и вдруг взял её на руки. От неожиданности Ольга охнула, обняв его за плечи. Сергей вынес девушку на дорожку и поставил на ноги.

- Спасибо, - тихо сказала Ольга, - пойдемте, покажу Вам статуи.

Они медленно направились по дороге, уводящей в глубь Сада. Белая ночь голубоватым молоком заливала неподвижные деревья, и Голодеву казалось, что он пребывает в своих оживших фантазиях... всего этого нет и быть не может...

- Как здесь красиво! - выдохнул он. - Как необыкновенно!

- Я была уверена, что Вам понравится, это мой любимый парк, я часто здесь бываю.

Они остановились у большой цветущей клумбы.

- Как странно, - сказал Голодев, - мы здесь совсем одни, - он посмотрел на Ольгу, - в этом сумраке, среди этих деревьев... если бы Вы знали, как Вы прекрасны... Наверное Вам покажется глупым и странным, но я люблю Вас, Ольга Александровна...Оля...

- А... - она растерялась.

- Прошу Вас, не говорите ничего, - остановил её Голодев, - я знаю, что не должен так поступать. Я не знаю ваших нравов и обычаев, но я просто хотел, чтобы Вы знали...

- Да, я, наверное, тоже не должна так поступать, - сказала она и, обняв Сергея, поцеловала его.

* * *

Барон фон Штофф не спал. Он мерил шагами номер, смотрел на часы и нервничал. Его разбушевавшаяся фантазия рисовала всякие ужасы.

- Что же делать, что же делать? - вслух размышлял он. - Это плохо кончится, непременно плохо...

Устав нервничать, он позвонил коридорному и попросил принести вина и сигар. Когда все это доставили, пребывать в одиночестве фон Штоффу, стало не так тягостно. Карл переживал за Голодева, думал о его супруге и о последствиях, ожидавших Сергея, если он и в самом деле влюбился в земную девушку.

- Бедный мой друг, - вздыхал барон, попивая вино, - кто бы мог подумать, что все так обернется...

Уже было далеко за полночь, барон допивал вторую бутылку, когда послышались шаги Голодева. Карл вскочил с кресла и распахнул двери.

- Сергей Николаевич! - зашипел он. - Что происходит, в конце концов?! Неужели у Вас не осталось ни капли здравого рассудка?!

- Тише, вы перебудите соседей, - Голодев вошел в его номер и закрыл двери. - Что Вы так волнуетесь? Что дурного в том, что я встретил необыкновенную девушку и полюбил ее?

- Опять Вы за свое?! Где Вас вообще носило?!

- Мы гуляли в Летнем Саду, я признался ей в любви, и Ольга сказала, что тоже любит меня.

- Боже мой! - схватился за голову барон. - Что за абсурд? Вы знакомы всего несколько дней, какая может быть любовь?!

- Иногда можно жить с человеком долгие годы, но так и не узнать его. Мне не требуется время, чтобы понять - я действительно люблю ее...

- Да, тем более что времени у Вас нет! Послезавтра мы улетаем обратно! - выкрикнул барон. - Вы совершенно об этом забыли, не так ли?!

- Да, - сник граф, - действительно забыл... но что же делать?

- Надо было раньше думать! Раньше, когда я пытался Вас остановить, а Вы упорно не хотели меня слушать!

- Но ведь можно же что-нибудь придумать! Как же я, вот так исчезну, что она обо мне подумает?

- Что Вы очередной проходимец, морочивший ей голову!

- Но я не хочу, чтобы так все обернулось! Я... я готов рассказать ей правду, не хочу оставлять в её душе плохие воспоминания обо мне!

- Что? - рассмеялся барон. - Рассказать?! А, может, ещё и наш корабль покажем? Могу вообразить самочувствие бедной девушки, едва она узнает, что её великолепный возлюбленный ещё и инопланетянин!

Барон приставил к своей голове два пальца "рожками" и пошевелил ими.

- Вы станете носить ей розы в психиатрическую клинику?

- Да, Вы правы, - Голодев сел в кресло и налил себе вина, - но что же делать?