Николай Леонов - Юрколлегия разыскивает...

– Деньги должны быть спрятаны так, чтобы взять их можно было в любую минуту. При себе носить не будешь, в номере не положишь.

– Не дурак. Кто ж краденое у себя держит, – подтвердил Виктор.

– И я так рассуждал. И нашел.

– Где же?

– Увидишь.

Миронов достал ключ и открыл дверь на кухню.

– И ключи у вас от всех дверей.

Виктор шел за Мироновым, который открыл еще одну дверь, и они проникли в столовую.

– Теперь смотри и запоминай, будешь свидетель. Позже я тебя допрошу. – Миронов достал из пиджака сверток и передал его Виктору. – Твой отец утверждает, что здесь его деньги, но, – он достал такой же сверток, – деньги здесь. Понял? А ты держишь подделку. Раз отец не распознал, то преступнику не узнать тем более.

– Это называется «кукла», – кивнул Виктор. – Помните, вы допрашивали...

– Помню, – перебил Миронов. – Времени нет, Виктор. Деньги мы завтра отошлем в управление, и вы их получите официальным путем. А из «куклы» мы сейчас сделаем ловушку. – Миронов достал из кармана небольшой пузырек с бесцветной жидкостью. – Красящий реактив, – пояснил он и обрызгал из пузырька сверток. – Теперь если его взять, то на руках останется след.

Виктор следил за Мироновым и качал головой.

– А так не видно? – спросил он.

– Нет.

– И не пахнет?

– Нет.

– Действительно химия. – Виктор уважительно протянул руку, хотел тронуть сверток, но передумал. – А теперь что?

– Положим его, где он лежал, и порядок. – Миронов вынул платок, обернул им руку, взял сверток и сунул его за батарею. – Все. Пусть лежит, теперь не обязательно задерживать преступника, когда эта штука будет при нем. Если он чуть дотронется до свертка, то доказательства у нас будут. – Миронов взглянул на часы. – Идем в кино.

– А я было решил, что вы только таких, как я, ловить умеете.

Миронов не ответил, запер столовую и кухню. Виктор стал открывать дверь в холл, когда Миронов его остановил:

– Подожди. – Он достал папиросы, и они закурили. – Не доверяю я тебе, друг мой.

– Сергей Иванович...

– Не кипятись. Больно ты сообразителен и эмоционален. – Миронов задумался и опять взглянул на часы. – Идем.

Он схватил Виктора за руку и повел к себе в номер.

В номере он снял телефонную трубку и набрал «02».

– Дежурного по МУРу... Капитонов, здравствуй. Миронов говорит... Все нормально, завтра кончаем. И просьба, – он посмотрел на Виктора и подмигнул, – вышли к пансионату машину и забери одного паренька... Нет, – Миронов рассмеялся, – просто он слишком сообразительный и может помешать. Он будет ждать на шоссе, забери его, и до моего возвращения чтобы в пансионате его духу не было. Определи в общежитие. Придумай, в общем. Да, Капитонов, передай, чтобы его подробно допросили. Спасибо.

Он повесил трубку, вытер ладонью лицо и вздохнул.

– Не верите, Сергей Иванович? – спросил Виктор и тоже вздохнул.

– Товарищи судьи! Вы вынесете приговор, основываясь на законе в согласии с вашим долгом и совестью. Да, мой подзащитный виновен! Да, он совершил тягчайшее преступление и лишил жизни человека. Мало того, он совершил преступление умышленно и с заранее обдуманным намерением. Но если бы приговор был автоматическим выполнением требований закона, то его выносили бы не люди, а машины. На перфокарту заносились бы определенные данные, и электронное устройство за долю секунды выбрасывало бы нам ответ. Но существует не только буква, но и дух закона, и поэтому в суде людские судьбы решаются людьми. Защищая жизнь обвиняемого, я защищаю социалистический гуманизм.

Обвиняемый жил по принципу: человек человеку – волк, жил, убежденный в своей правоте. Товарищи судьи! Именно вы имеете возможность доказать обвиняемому, что люди всегда остаются людьми. Карл Маркс говорил: «Еще со времен Каина известно, что мир нельзя переделать жестокостью».

Требование обвинения практически невыполнимо, так как данный приговор приведен в исполнение самим обвиняемым. Он мертв – этот человек! Он убивал себя долго и достиг цели. Он обречен не жить, а существовать и самим фактом существования быть назиданием для живущих.

Обвинитель несколько раз повторил жизненное кредо моего подзащитного: «Сила смеется над всем!» Товарищи судьи! Если вы вынесете обвиняемому смертный приговор, то подтвердите правильность данной концепции – то есть в конечном итоге правильность неправды. Разумно ли это?

Балясин проснулся, как обычно, в шесть, посмотрел в окно и заулыбался. Парк пансионата заливало солнце, значит, сегодня отдыхающие, оформившие вчера отъезд, останутся. Конечно, с обедом будет неувязка. Но Петровна как-нибудь вывернется, мудрая повариха, опытная. В дверь постучали.