Игорь Скорин - Я отвечаю за свою страну

— Без вашей помощи не додумался бы, — засмущался Павел.

— А у меня должность такая… помогать. Яблоком угостишься? — Журавлев выдвинул ящик стола, выложил четыре налитые янтарно-медового цвета славянки. — Ешь. Из собственного сада, в котором я только по большим праздникам бываю. Теща в основном хозяйствует.

…На следующее утро выпал обильный иней. Сверкал под солнцем на крышах и на ознобленной траве. Ветви деревьев в нем словно из серебра вычеканены.

Вместе с ветеранами на закладку парка пришли совхозные специалисты во главе с Малашуком и Либединским. На мотоцикле подъехал Федорков. На прицепе трактора привезли тележку с перегноем.

Малашук прибыл в ватнике, на плече мешок с ясенем. Вытащил саженец. Корень ясеня с мелкими корешками в дернике — мохнатыми, каштаново-рыжеватыми, как борода перса, крашенная хной.

— Дывысь, гарный мой явор?

— Хорош! Ничего не скажешь. Главное, корневая система мощная, — похвалил Нестеркин.

— Хто крепкий корень мае, тот беды не знае. Во, вирш сочинив, — широко, по-детски рассмеялся Малашук.

Между тем Нестеркин поднял руку, намереваясь, как всегда, сказать речь.

— Товарищи сельчане и депутаты! — торжественно начал он.

— Ур-ра! Поблагодарим Ивана Михайловича аплодисментами за содержательную речь, — закричал Федорков.

— Я еще не выступал.

— Время истекло, Михалыч, — весело подхватили в толпе. — Пора за лопаты.

Работа пошла разгораться с ходу, как костер по сушняку. Сделали разметку для лунок. Замелькали лопаты.

Павел сбросил куртку, порезал на куски слой дернины, рачительно, по-хозяйски снял ее, сложил в кучку. Бесплодную глину отбрасывал в сторону. Он жадно вдыхал неповторимый, сладостный запах земли, каждой клеточкой своего молодого тела ощущая неразрывную связь с ней.

Вскоре посадочная яма была готова. Павел измельчил дернину, сбросил ее в яму.

Ребята поднесли с полведерка перегноя. Он высыпал его, перемешал на дне ямы с дерниной, размельченной в крупнозернистый чернозем. Затем взял из люльки мотоцикла дубок, полюбовался им. Опустил корнями в яму и начал засыпать ее выброшенной наверх землей.

— Все! Как здесь и рос… Тянись к солнцу, родимый!

Они все сидели в одной комнате, недалеко друг от друга, почти рядом: отец на стуле, мать и сын на сундуке — одна семья, родные люди. А со стороны казались чужими. Сидели молча, не встречаясь взглядами, направив их в разные углы, замкнувшись. У некоторых нынешних художников есть такая подчеркнутая манера изображать людей в группе: вроде вместе, но каждый порознь, стоят или сидят боком, а то и спиной к соседу, уйдя в собственную, отстраненную думу. И тогда задаешься вопросом: для чего же их волей или неволей собрали вместе, чтобы тяготиться взаимным присутствием, по какой прихоти, если они не прочь тут же разойтись, ибо каждый из них сам по себе.

Обыск в квартире Григорьевых подходил к концу. На столе лежал чистый, незаполненный бланк протокола. Его оставалось лишь перечеркнуть большой буквой «зет», потому что ничего обнаружено и изъято не было.

— Других помещений у вас нет? — обратился инспектор к хозяйке.

Его вопрос стряхнул оцепенение с женщины, она нервно поправила платок и подняла печальные глаза. Хотела ответить, но ее перебил муж.

— Других помещений не имеем, — сказал он грубо и резко.

Один из понятых, дворник, переступил с ноги на ногу, крякнул.

Инспектор заметил реакцию понятого и спросил хозяина квартиры:

— Что же это у вас — ни сарая нет, ни чулана? А чьи же сараи во дворе?

— Как же так, Иван Дмитриевич, ведь и у вас есть сарай, — прорвало дворника.

— Покажите, — потребовал инспектор у хозяина.

— Где ключ? — зло буркнул тот жене.

— Ключ?.. — вышла она из задумчивости. — Юра, где ключ?

Сын метнул взгляд темно-карих глаз с матери на отца, нервно смахнул со лба нависшую челку. Парень нехотя встал с сундука и пошел во двор, остальные за ним.

Юрий подошел к одному из прижавшихся друг к другу сараев, просунул руку в какую-то щель и достал ключ. Отпер заржавевший от сырости висячий замок, распахнул дверь.

Сарай внутри оказался не слишком забитым вещами: сломанные стулья, мешковина, тазы, бак, части от велосипеда. Но разбирать этот хлам мало радости. Все покрывала густая пыль. Похоже, сараем давно не пользовались.