Валерий Поволяев - Семейный отдых в Турции (сборник рассказов)

Та от шампанского раскраснелась, помолодела, сделалась похожей на давнюю, такую молодую и преданную ему лейтенантшу Ирку, главного батальонного медика, и Сергеев заморгал часто - прошлое нанесло чувствительный укол, в ноздри остро пахнуло порохом, горячим железом, танковой соляркой, - Сергеев расстроенно отхлебнул шампанского из бокала и, стремясь оторваться от своего прошлого, выключиться из него, отметил, что благородный напиток пахнет плесенью.

Почувствовав взгляд Сергеева, Ирина Евгеньевна повернулась к нему, улыбнулась молодо. И верно, подумал Сергей, она совсем ещё юная девчонка, не выбралась из страшной войны, осталась там - да, там, а здесь совсем иная женщина... Он чуть не застонал от осознания ошибки, которую сделал...

- Что с тобой? - обеспокоилась Ирина Евгеньевна. - В глаз что-то попало? Да?

- Попало. Бревно.

- Ну и шуточки у тебя, боцман, - произнесла Ирина Евгеньевна грубовато, остановила Сергеева протестующим движением, когда он хотел что-то сказать в ответ.

- Хотите, Ирина Евгеньевна, последний анекдот? - помог ей Коронатов.

- Конэчно! - игриво, с грузинским акцентом произнесла Ирина Евгеньевна. Она сама знала много анекдотов и могла рассказывать их часами.

А на Сергеева снова стала наваливаться тоска. Он поспешно поднес к губам бокал, отпил, звучно сглотнул, потом полоскал шампанским рот.

- Кто же так пьет дорогой напиток? - услышал он укоризненный, с ноткой презрения голос жены, - как был ты, друг мой комбат, деревней, так деревней и остался!

- Ти-хо, - неожиданно спокойно и жестко, по слогам проговорил Сергеев, - не шуми, подруга! Как мне нравится пить шампанское, так я и пью! - Сергеев хотел сделать замечание насчет того, что негоже так говорить с ним в присутствии посторонних, чтобы она никогда с ним больше не говорила таким высокомерным барским тоном, но смолчал - понял, что Ирине так же тошно, как и ему, и она тоже борется с собою, с тоской, с неизвестностью, и грубость её, высокомерие - совершенно неосознанная защитная реакция.

- Еще хотите анекдот, Ирина Евгеньевна?

- Ха-чу!

Сергееву сделался противен этот молодой человек со свекольным румянцем на щеках, застенчивой улыбкой и быстрыми резкими движениями спецназовца.

- Скажите, молодой человек, вы в спецназе никогда не служили?

- Нет.

- А в ОМОНе?

- Нет. Что, Игорь Иванович, нравится элита в погонах?

- Совсем нет, я к ним чувствую отвращение. Обыкновенные убийцы.

- Но вы ведь тоже убивали, когда были на войне.

- Верно. Только там было совсем другое убийство.

- Другая песня? - Коронатов услужливо засмеялся.

- А песни нынче - пошлые, - задумчиво, снова углубляясь в себя, произнес Сергеев, - после каждой песни охота помыться, в бане, да не сразу и отмоешься - столько грязи.

- Вы рассуждаете, как строгий учитель, Игорь Иванович. А народ наш баню не любит. Народ привык к душу, к ванной и к бассейну.

- Душ смывает только пот, а грязь не смывает, и тем более не смывает грязь, накопившуюся внутри. Такую грязь только банькой отпаривают... Сергеев умолк - вспомнил, как на фронте, отойдя от передовой в тыл километров на пять, они устраивали баню в палатках. Каждую дырочку в брезенте старались законопатить, чтобы не уходило тепло - не дай бог, уползет в прожорливое, шипящее пространство, - нагревали на костре камни, поливали их горячей водой - парилка была не хуже, чем в Сандунах.

Из далекого далека до него донесся голос Коронатова - беспечный, отчего-то раздражающий... что же его начало раздражать в этом молодом уверенном голосе? Сергеев не сразу понял, что в голосе Коронатова появились новые нотки - этакие начальнические, хозяйственные, хорошо известные Сергееву по прежней жизни, только те, кто позволял себе с ним такой тон, имели на то право, а Коронатов не имеет. Рано. У него нет прошлого.

- Ну хватит, - тихо проговорил Сергеев, хлопнул ладонями о колени, собираясь подниматься, - говорите, что нам делать дальше, и вообще как жить?

- Нет, нет, нет, - легким жестом осадил Сергеева Коронатов, шагнул к нему, уходя одновременно от взгляда, - сейчас приедет мой шеф, и мы все решим... Вместе решим.

В ту же секунду, словно бы отзываясь на голос Коронатова в двери сергеевской - бывшей сергеевской - квартиры возник квадратный, с тяжелым красным лицом и бульдожьей челюстью человек и объявил:

- А вот и я!

Ключей от квартиры у него не было - Сергеев ещё не успел никому передать ключи, ни Коронатову, ни его фирме, - это что же выходит, квадратный человек просочился в квартиру сквозь стену? Либо он подделал ключи? Сергеев почувствовал, как у него онемели губы, сделались непослушными, язык во рту стал деревянным, чужим, он хотел что-то сказать, но не смог! Услышал только голос Коронатова, раздавшийся где-то за краем сознания: