Екатерина Лесина - Бабочка маркизы Помпадур

– Увезти ее, – Макс смотрел снизу вверх, умудряясь выглядеть несчастной личностью. – Далеко…

– До колодца или дальше?

– Какого колодца? – Алина села на табуретку и подумала, что уже никогда не сможет ощущать себя в безопасности. На нее напали в ее же квартире. Открыли дверь ключами и напали.

– Того, в который он сбросил Кару и ее любовника. Он стал последней каплей, верно? Леху ты терпел, поскольку от него зависел. Славку рассчитывал убрать Кариными же руками. А вот третий в схему не вписывался, верно? Мальчик-стриптизер. Такого заводят не от необходимости, но удовольствия ради. Ты ей был не нужен в постели. И тебя все-таки сорвало…

…все не могло закончиться вот так нелепо.

Ланселот предполагал, что его могут убить. В жизни ведь случается всякое.

Или арестовать. Но непременно после долгой изнурительной погони. И драться он будет до последнего. Куда отступать тому, кому терять совершенно нечего?

Перестрелка. Свист пуль. Возможно, ранение. И кровь, которая льется на асфальт. Редкие фонари, и длинные тени врагов… это было бы достойно. Но то, что случилось, не укладывалось в голове. Его ударили!

Алина!

Предательница… нельзя доверять женщинам. Прав был Чистильщик. Твари, твари… все до одной твари. И эта, тощая, собиравшаяся броситься на него, – неужели думала, что Ланселот слеп и не видит ее ухищрений? – хуже прочих. Спрашивает о том, о чем ей и знать не положено.

За что он убил Кару?

За сволочизм. За смех. За… за то, что слишком долго вытягивала из него душу.

Он пришел умолять ее. Найти было не так и сложно – Кара никогда не задумывалась о том, сколь яркий след оставляет кредитка. И этот пансионат. Номер для двоих. Постель.

Любовник.

Стриптизер, значит… высокий, мускулистый и смуглокожий. Человек с глянцевой картинки, каким Ланселоту никогда не стать. Ах, если бы Кара еще не смеялась над ним…

Но она же хохотала во весь голос!

Сволочь!

И разве мог он не сделать то, что следовало сделать давно… Ланселот ни о чем не жалеет. Разве что о собственной доверчивости. Он думал, Алина другая. Он готов был заботиться о ней, а оказалось, что забота эта ей не нужна. Она выбрала Леху, тупого, неповоротливого Леху, хама и сволочь… все вокруг сволочи.

Но вот чтобы так.

Нелепо.

Запеканкой по голове.

Его выводили под конвоем, и Ланселот старался идти гордо, но почему-то хотелось плакать… хорошо, что мама умерла, так и не узнав, что ей не удалось спасти Ланселота от Кары.

Она не королева!

Притворялась!

В машине, где воняло человеческим потом, Ланселот расплакался…

…поездка в Шуазель состоится, как и было запланировано. И маркиза де Помпадур будет сопровождать короля, несмотря на откровенное недовольство новой фаворитки. Внезапный обморок Жанны, которая прежде в обмороки не падала, весьма обеспокоит Его Величество.

Она оправится.

Ненадолго.

И уже понимая, что надежды не осталось, попросит короля ее отпустить. Он откажет. У него не так много друзей, чтобы расставаться с ними. И маркизу отвезут в Версаль.

15 апреля 1764 года в королевской хронике появилась запись: «Маркиза де Помпадур, придворная дама королевы, умерла около 7 часов вечера в личных покоях короля в возрасте 43 лет».

И эта последняя, небывалая честь, сравнявшая Жанну-Антуанетту д’Этоль с особами королевской крови, станет последним признанием Его Величества если не в любви, то в глубокой привязанности. Он выйдет попрощаться с женщиной, которая владела его разумом и душой более двадцати лет, и, стоя под проливным дождем, глядя на то, как похоронная процессия удаляется по направлению к Парижу, скажет:

– Какую отвратительную погоду вы выбрали для последней прогулки, мадам!

Королю даже послышится ее смех – Жанна, как никто иной, умела понимать его шутки… но Жанны больше не было.

Ее похоронят в усыпальнице монастыря капуцинов.

Памятью о ней останутся долги, исчислявшиеся миллионами ливров. И завод по производству фарфора в Севре. Школа для детей ветеранов. Французская энциклопедия Дидро. Запрет на действие ордена иезуитов. Бокал для шампанского формы «Тюльпан» и новый способ огранки алмазов. Сумочка-ридикюль. Розы. Олений парк. Дворцы. И множество слухов…

Елку ставили во дворе. Леха купил самую большую, которую только сумел найти, причем не елку, а сосну с какими-то невообразимо длинными иглами. Ко всему иглы были сизого цвета, и дерево выглядело престранно. Но Леха уверял, что так даже лучше.