Энн Грэнджер - В дурном обществе

Я вспомнила разбитое окно и высаженную дверь в приюте и нехотя признала, что в его словах есть доля здравого смысла.

— Значит, — сказала я, — вы считаете, что похитители узнали о Лорен в приюте и выследили ее?

— Я считаю, что такое вполне вероятно, понимаете? По-моему, полицейские со мной согласны. Слушайте, мисс Варади… — Копперфилд покосился на дорогие с виду часы. — Я уделил вам много времени и, откровенно говоря, не понимаю зачем. Я не могу сказать вам ничего такого, чего вы не могли бы узнать от стражей порядка. Более того, подозреваю, что полицейские, узнав о нашем с вами разговоре, будут очень недовольны.

Он ясно дал понять, что не намерен больше тратить на меня свое драгоценное время и я могу выметаться. Я встала и приготовилась уходить, но у меня остался последний вопрос.

— Скажите, вон тот херувим… — я указала на дверь, ведущую в приемную, — в самом деле стоит полторы тысячи?

— Херувим? — На его лице появилось недоуменное выражение. — А, вы имеете в виду зефира! Да, славная вещица. Тонкая работа. Итальянское Возрождение; происхождение доказано. Его спасли из развалин загородной виллы на озере Гарда в конце Второй мировой войны.

Я подозревала, что слово «спасли» — эвфемизм.

— Военный трофей? — спросила я.

— Конечно нет! — Копперфилд сжал полные губы в тонкую линию. Кожа в уголках рта побелела от злости. — До свидания, мисс Варади! — подытожил он, распахивая передо мной дверь.

В приемной дожидался курьер в мотоциклетной форме. Я не услышала, как он вошел, из-за звуконепроницаемой двери. Кожаная куртка, металлический шлем с затемненным защитным козырьком, высокие ботинки — видение космической эры, он казался здесь еще более неуместным, чем я. Правда, курьер-то пришел сюда по настоящему делу, а не изображал из себя частного детектива.

Снежная королева вручила ему пакет.

— Хорошо! — буркнул курьер и неуклюже зашагал прочь, неодобрительно, как мне показалось, покосившись на меня. Если он и удивился моему присутствию, виду он не показал. Может быть, он даже и не обратил на меня внимания. Человек, который весь день вынужден проводить в лондонских пробках, не слишком беспокоится о чем-то помимо необходимости не упасть.

Секретарша наградила меня ледяным взглядом, который лишь усугубил равнодушие курьера.

— Мистер Сабо ждет вас внизу, — сообщила она и вернулась к своей работе, полностью стерев меня со своего мысленного экрана.

Винни Сабо стоял на крыльце, укрытый от сквозняков, гулявших в переулке. Может быть, он одновременно хотел избавиться от любопытных взглядов случайных прохожих, которые могли бросить взгляд в узкий переулок и задаться вопросом, зачем он тут прячется.

— Здрасте, — сухо поздоровалась я, потому что злилась на него.

Мы неуклюже, гуськом, выбрались из переулка. Я шла первой. Курьер уже свернул на широкую улицу, оседлал свой мотоцикл и с ревом понесся прочь. Я не заметила поблизости ни шикарной машины Сабо, ни его мускулистого водителя, но не удивилась. В центре довольно трудно припарковаться. Может быть, Сабо благоразумно поймал такси. Он выбрался из переулка и с несчастным видом остановился на тротуаре. На нем по-прежнему было огромное пальто; сегодня казалось, что оно ему еще больше велико, чем в прошлый раз в машине. Его ручки едва высовывались из рукавов, а полы пальто чуть ли не подметали тротуар.

Он вгляделся в меня взглядом Крота из «Ветра в ивах».

— Вы видели Джереми? Он… Что-нибудь удалось узнать?

— Нет, — ответила я. — Правда, он заранее знал, кто я такая и зачем к нему пришла. Мне казалось, мы с вами договорились, что я представлюсь подругой Лорен?

— Но он мне сам позвонил, — взволнованно возразил Сабо. — Я не мог не сказать ему про вас!

— Если бы вы не сказали, возможно, я вытянула бы из него побольше, — ответила я, по-прежнему испытывая досаду.

— Тогда он и вовсе не стал бы с вами разговаривать, — защищался Сабо. — Он ведь вначале решил, что вы — посланец от похитителей.

Надо признаться, такое объяснение мне и в голову не пришло!

— Ладно, не важно, — вздохнула я. — Возможно, он бы мне все равно не поверил. Он ничего не знает. Не думаю, что Лорен поделилась бы с ним своими тревогами.

— Она и правда едва ли захотела бы беспокоить бедного Джереми. Он так ей предан! — Мы шагали в ногу, и последние слова Сабо произнес доверительно, семеня рядом.

Я не стала с ним спорить. Я бы удивилась, узнав, что Лорен вообще о чем-то разговаривала с Джереми.