Виктор Пронин - Высшая мера

Странное состояние охватило Апыхтина - он был посторонним во всех этих событиях. Ничто слишком уж не волновало его, происходящее как бы его и не касалось. На слова сочувствия он кивал благодарно, иногда улыбался, словно не совсем понимая, по какому поводу собрались мужчины и женщины, тут же забывал и об этих людях, и о том, что они говорили. На кладбище он не проронил ни слезинки, когда опускали гробы, смотрел на них отрешенно, будто думал о чем-то другом, более важном. Лицо его было бледным, спокойным, усталым, и не более того. И если кто-то всматривался в Апыхтина, пытаясь увидеть потрясение, боль, отчаяние…

Нет, ничего этого не было.

Сама природа ограждала его от непосильных впечатлений, поставила невидимую стенку, которая защищала его и хранила. Близким людям казалось, что он не вполне понимает, что происходит, - настолько его поведение не соответствовало событиям.

Увидев в отдалении Кандаурова, он помахал ему рукой, но тут же спохватился, сообразив, что сделал какую-то нелепость, поступил неправильно. Бросив горсть земли сначала на один гроб, потом на второй, он с интересом вслушивался в звуки, с которыми комки падали на доски, и думал о том, что гробы почти пусты, что тела в них занимают совсем немного места, что земля скорее всего продавит доски и случится это совсем скоро…

И было видно - он тяготится похоронами, стремится поскорее остаться один, когда не нужно думать, как поступать, какие слова произнести в ответ на соболезнования, на вопросы о следствии…

Всматриваясь в себя, прислушиваясь к себе, Апыхтин с изумлением понимал, что ему хочется побыстрее избавиться от всей этой черно-красной толпы, чтобы остаться наедине с Катей и Вовкой, сказать им слова, которые скопились в нем за последние дни, когда он не мог ни часа побыть один.

С кладбища людей на двух автобусах отвезли в банк, где в небольшом зале накрыли стол. Часа два просидели почти молча, после чего Апыхтин поднялся, попрощался со всеми, вышел из здания, сел в «мерседес» и отбыл в Москву.

Едва упав на заднее сиденье, он облегченно вздохнул.

- Поехали, Гена… Ну их всех… Без меня погорюют, если так уж хочется.

Водитель диковато глянул в зеркало, столкнулся взглядом с Апыхтиным, тот подмигнул ему заговорщицки, дескать, уж мы-то с тобой понимаем все как надо.

- Поехали, - озадаченно пробормотал водитель и тронул машину с места.

Все вещи Апыхтина уместились в дорожную сумку, он еще с утра забросил ее в багажник. Поэтому, когда увидел на заднем сиденье еще одну сумку, хорошую, кожаную, с наплечным ремнем и медной пряжкой, удивленно посмотрел на водителя.

- Что это, Гена?

- Цыкин в дорогу тормозок собрал… Там, говорит, пригодится.

- Ишь ты… Спасибо, Цыкин… Что же он собрал-то?

- Что-то позвякивающее, - усмехнулся водитель. - Как мне показалось.

Раскрыв «молнию», Апыхтин с трудом удержался, чтобы не присвистнуть - сумка оказалась доверху наполненной бутылками с водкой «Юрий Долгорукий».

- Мы с ним об этом не договаривались.

- Говорит - сюрприз. У него, говорит, и так мало радостей осталось в жизни в последнее время.

- Так и сказал?

- В точности. Я, признаться, немного удивился… Некстати показались мне его слова.

- Испереживался, - нашел объяснение Апыхтин. - С похоронами совсем замотался, так что не всегда понимает, что говорит.

- Не знаю, не знаю… - протянул водитель.

- А что тебе показалось?

- Чудная эта забота… Велел не говорить вам о гостинце, пока за город не выедем.

- Ишь ты, - Апыхтин покачал головой. И тут же связался с Цыкиным по сотовому телефону. - Привет, Миша, - сказал он. - Получил гостинец. Много доволен. Если надеешься, что я кое-что привезу обратно, то должен огорчить - ошибаешься.

- Значит, приглянулся гостинец! - обрадовался Цыкин. - Ну и на доброе здоровье. Это прекрасное средство по перемещению в параллельный мир, как ты выражаешься.

- Только не надейся, что я навсегда останусь в параллельном мире, - ответил Апыхтин уже без улыбки. - Я вернусь, Миша, вернусь. Обрадует это вас или нет.

- Володя! - закричал Цыкин. - Что ты несешь?!

- Вряд ли я вернусь в банк, но в мир… В котором столько всего случилось со мной… Не сомневайтесь. Так и передай Басаргину и Осецкому. До скорой встречи, Миша. - И Апыхтин отключил связь, не дожидаясь ответа.

Слукавил Апыхтин в этом разговоре, сознательно слукавил. Хотя не был он интриганом, не строил сложных взаимоотношений, но что-то в последнее время его настораживало. И сейчас вот, брякнув слова, не вполне соответствующие его настроению, почувствовал, что поступил верно, что он наверняка внесет путаницу в души заместителей. Апыхтин и сам не смог бы объяснить, что именно собьет их с толку, но почувствовал - сделал правильно и своевременно.