Фридрих Незнанский - Считалка для утопленниц

– Ходила. Но они как узнали, что у него есть родственники, сказали – пусть родня и занимается своим дедулей. А взламывать дверь без согласия родственников они не будут. А то родственники всякие бывают. Ты им добро сделаешь, а они еще хай поднимут.

– А телефон родственников она знает?

– Не знает. Ветеран ей говорил, что у него бывшая жена живет в Митино. Еще внук имеется, где живет – неизвестно.

– Значит, нужно узнать, не находится ли дедуля в своей квартире. А почему не беспокоится бывшая жена, и так понятно. Вполне жизненная ситуация.

– Ну, учитывая, что они с дедом давно в разводе, ее равнодушие действительно понять можно. Кстати, о внуке Заботина бабуля из Совета ветеранов говорила, что он непутевый. Так ей сам дедуля говорил.

– Меня как человека, ответственного за ваше финансовое благополучие, интересует материальная сторона дела. Кто будет оплачивать наши розыскные действия? Чужая старушка? Вряд ли. Да и у Совета ветеранов наверняка нет на это средств. А нам всем нужна зарплата, – деловито заявил Турецкий.

– А тут самое интересное, – сказал Голованов. – Эта бабушка заверила меня, что ветеран – человек небедный. Он ей сам как-то говорил – деньги дома держит, банкам не доверяет. Кидали его уже не раз наши банки.

– И у него непутевый внук… – явно с намеком произнес Николай.

– Ход твоих мыслей мне понятен, – подхватил Филипп. – Если даже чужая старушка знает, что Заботин хранит деньги дома, значит, внук и подавно.

– Вот внук и расплатится, – заключил Турецкий. – В любом случае: украл – заплатит, и не украл – заплатит.

– Тогда поезжайте по адресам. Саша и Филипп – к деду. Опросите соседей, когда его видели в последний раз. А ты, Николай, проведай бабулю. Только адреса ее нет. Бабушка из Совета ветеранов знает только фамилию – Заботина. Видишь, Коля, не такие уж у них с дедом плохие отношения, раз она фамилию мужа сохранила.

– Скорее всего неохота было паспорт менять. Это же такая канитель.

– А Макс поможет найти адрес Заботиной. Для него это раз плюнуть. Пробьет в базе данных всех Заботиных, фамилия не такая уж распространенная. Прикинем ее возраст. Выясним, состояла ли в родстве с дедулей. – Турецкий сидел в кресле, положив ногу на ногу, и брезгливо рассматривал пыльные туфли. В спешке, покидая место преступления, забыл почистить их щеточкой, которая всегда лежала в багажнике его машины. Потом оглянулся на пустой стул у компьютера. – Кстати, а где Макс? Почему он не присутствует на летучке?

– За едой пошел. Да что-то застрял… А у меня в животе уже урчит, – пожаловался Агеев.

Словно в подтверждение его слов все услышали урчащие звуки, которые издавал требующий пищи живот Агеева.

В приемной послышались веселые голоса Алевтины и Макса, дверь отворилась, и улыбающийся во весь рот толстый Макс торжественно внес поднос, накрытый белоснежной салфеткой. Алевтина хихикнула, встретив удивленные взгляды коллег.

– Откуда вы? – спросили все хором.

– Из кафе, за углом.

– А что принесли? – Агеев плотоядно уставился на поднос.

Аля жестом фокусника сдернула салфетку, и все дружно ахнули. На подносе аккуратными рядами лежали пирожки. Их поджаристые корочки радовали глаз, аромат свежеиспеченного теста немедленно заполнил всю комнату.

– А что ж так долго? – Агеев устремился к пирожкам, но Алька ловко набросила на них салфетку.

– Ждали, когда допекутся. Чтобы порадовать вас горяченьким. А теперь мыть руки и садиться за стол, – скомандовала девушка, словно она была хозяйкой гостеприимного дома и приглашала к пиршеству гостей.

– Пожалуй, сначала перекусим, – дал отбой розыскным действиям Сева.

– Правильно, на сытый желудок работается лучше. Мозг нужно питать! – глубокомысленно изрек Агеев и первый побежал мыть руки.

Турецкий после сытного обеда выпил чашечку кофе, взбодрился, поэтому, сидя за рулем, живо реагировал на безобразие, происходящее на дороге.

– Ну, куда поперла? – заорал он какой-то барышне, не очень надеясь, что она услышит. Красотка, не включив поворотник, неожиданным броском попыталась вклиниться в его полосу.

Агеев вздрогнул от резкого крика. Он уже успел задремать и даже начал погружаться в сон, но его беспардонно вернули к яви.

– Саш, так и кондрашка может хватить, – сонно проворчал он.

– Да видишь, что творит? – возмущенно пожаловался Турецкий и все-таки пропустил нахалку. Она смело протырилась и в благодарность помигала огоньком.