Николас Блейк - Чудовище должно умереть

- Тогда зачем он так опрометчиво солгал нам, заявив, что сразу же покинул их дом?

- Собственно, он этого не делал. Помните, он сказал: "Если вы хотите сказать, бродил ли я по дому с целью подложить стрихнин в лекарство Рэттери, мой ответ будет отрицательным".

- Но это игра слов.

- Да, согласен. Но полагаю, он уклонился от прямого ответа, чтобы не стало известно о его коротком разговоре с Вайолет Рэттери.

Найджел насторожился. Наконец-то они куда-то продвинулись.

- И о чем же был этот разговор?- спросил он.

Прежде чем ответить, Блаунт выразительно помедлил. Затем с суровым, как у судьи, лицом он сообщил:

- О благосостоянии ребенка.

- Вы имеете в виду, о благосостоянии Фила?- озадаченно спросил Найджел.

- Нет. Я имею в виду благосостояние ребенка. Именно так.- Глаза Блаунта озорно сверкнули. У него было не так много возможностей морочить голову Найджелу, тем более, получив ее, он старался как можно больше потешиться этим.- Согласно показаниям Вайолет Рэттери - а я считаю, что у нас нет оснований не верить ей,- существует план основать здесь Центр детского благосостояния. Местные власти предоставили для этого ссуду, а остальные деньги будут собраны через частные пожертвования. Миссис Рэттери входит в комитет, образованный для сбора этих взносов, и мистер Карфакс решил сказать ей, что хочет внести значительную сумму анонимно. Он из тех людей, у кого правая рука не знает, что делает левая. Вот почему он хранил молчание о своем разговоре с Вайолет Рэттери.

- Боже мой! "Прекрасный разговор невинных". Следовательно, Карфакса вычеркиваем. Или он мог проскользнуть в столовую по пути к старой миссис Рэттери?

- Эта возможность тоже исключена. Я поговорил с мальчуганом по дороге сюда. Как оказалось, он находился в столовой, когда пришел мистер Карфакс: дверь была открыта, и он увидел, как Карфакс вошел в холл и сразу направился на лестницу.

- Значит, тогда все замыкается на старой миссис Рэттери,- сказал Найджел.

Они расхаживали в саду гостиницы на берегу реки. Слева от них, в десятке ярдов впереди, рос лавровый кустарник. Найджел машинально заметил легкое движение в кустах, необычное в такой безветренный вечер: наверное, собака, подумал он. Если бы он подошел проверить это движение, вероятно, это глубоко изменило бы течение жизни нескольких людей. Но он этого не сделал. Тем временем Блаунт говорил, повышая голос в пылу возражений:

- Вы очень упрямы, мистер Стрэнджвейс. Но вы не убедите меня, что до сих пор все улики не указывают на Феликса Кернса. Признаю, есть причины подозревать старую миссис Рэттери, но все они слишком надуманные, слишком нереальные.

- Значит, вы собираетесь арестовать Феликса?- спросил Найджел.

Они повернули и снова продефилировали мимо кустарника.

- Не вижу иного выхода. Он имел возможность, у него гораздо более веские основания, чем у Этель Рэттери, практически он сам себя обвинил. Разумеется, остается определенная рутинная работа, которую необходимо выполнить,- я не потерял надежды, что кто-то мог видеть, как он берет отраву для крыс из гаража, или, может, нам удастся найти ее микроскопические остатки в комнате, которую он занимал в доме Рэттери, хотя нужно признать, до сих пор мы их не нашли. На осколках бутылки могут оказаться отпечатки пальцев - хотя это тоже мало вероятно после того, как она полежала в водосточном желобе, а кроме того, писатель детективов будет последним, кто оставит свои отпечатки. Так что я не сразу арестую Кернса, но за ним нужно наблюдать, и - как вы хорошо знаете - именно после, а не до убийства преступник совершает свои роковые ошибки.

- Что ж, ничего не поделаешь. Но завтра я собираюсь навестить одного человека, генерала Шривенхема. И я не очень-то удивлюсь, если не вернусь с добычей. Вам лучше начинать примиряться с мыслью, что вас снова сбили со следа, старший инспектор Блаунт. Вы знаете, я убежден, что решение этой проблемы может быть обнаружено в дневнике Феликса Кернса, если бы мы только знали, что и где искать. Мне кажется, это место все время так и смотрит на нас. Вот почему я хочу узнать побольше о прошлом семьи Рэттери: у меня есть предчувствие, что это прольет свет на то место в дневнике, которое до сих пор мы пропускали.

* 15 *

В тот вечер Джорджия отправилась спать: она знала, что лучше не трогать Найджела, когда он погружается в напряженные размышления, глядя сквозь нее, словно она была стеклянной. "Но лучше бы,- грустно размышляла она,- он совсем сюда не приезжал: он переутомлен, и ему грозит нервный срыв, если он не побережется".