Мария Брикер - Венок кентавра. Желтый свитер Пикассо

Мужик в майке все так же сидел за столом, полная женщина в облегающем красном трико суетилась рядом. Умопомрачительно вкусно пахло сыром. Да, женщина терла сыр, нежно-желтый, с мелкими дырочками.

– Доброе утро, – вымученно поздоровалась Мишель, налила в чайник воды и поставила на плиту. Женщина улыбнулась ей в ответ дружелюбно и весело.

– Ох, напужала ты меня ночью, шаманалась тут, как привидение. Чево, тоже не спалось? – спросил ее мужик в майке.

– Да, бессонница замучила. Приношу свои извинения.

– А кто ты нашему Клепке будешь? – спросила женщина, сунув в рот кусок ароматного сыра.

– Дальняя родственница. Он мне разрешил пожить в его комнате.

– Ох, уж и благодарны мы тебе! Заколебал твой родственник уже всех, если честно. Глядишь, может, выйдет из психушки и остепенится, – радостно воскликнула женщина. – Как звать-то тебя?

– Алевтина, – вяло доложила Мишель, как загипнотизированная глядя на сыр. Сыр, сыр, сыр… Как же ей хотелось сыра!

– Хорошее имя, а меня зовут Катерина. Супруга Михаилом кличут.

– Очень приятно, – отозвалась Мишель, практически теряя сознание от вкусных запахов еды.

– Во-во, и нам тоже приятно. Да ты садись, Алевтина. Сядь, позавтракай с нами. Познакомимся поближе. Мишка, табуретку от крошек отряхни! И чеши портки надень, не позорься. Видишь, девушка перед тобой приличная, хоть и родственница нашего соседа-алкаша.

– Покорно благодарю, – пискнула Мишель и как подкошенная рухнула на предложенную табуретку. Катерина тут же метнулась к шкафчику с посудой, достала тарелку и поставила перед француженкой. Через секунду на столе стояла шипящая сковородка, только в ней был не омлет, а поджаренные спагетти, залитые соусом, и рубленые бифштексы. Еще через секунду на тарелке Мишель лежала внушительная горка этих самых спагетти, щедро посыпанная тертым сыром, и большой бифштекс с поджаренной хрустящей корочкой.

– Налегай, – подбодрила ее Катерина. – Все свежее, вчерашнее. После дня рожденья осталось.

– О, я вас от души поздравляю, – с жаром откликнулась Мишель.

– Меня-то чего поздравлять! – рассмеялась Катерина. – Не у меня день рожденья был. В кафе я работаю, официанткой. Назаказывали гости – незнамо скока! Осталось вот. Ты ешь, ешь. У нас шеф-повар спагетти «Болоньез» шикарно готовит. И котлеты хорошие, из чистого мяса, без сои. Поди, я не слепая! Вижу, что голодаешь, воду второй день цедишь, одни глаза остались. Хочешь, пристрою тебя к нам? Коллектив у нас хороший, дружный. И правильно сделала, что ушла. Поколачивал небось тебя?

– Кто?! – ошеломленно спросила Мишель, набралась смелости и сунула в рот вчерашние свежие спагетти. Ничего вкуснее в своей жизни она никогда не пробовала. Желудок с ней согласился и довольно заурчал.

– Красавец твой белобрысый, вот кто. Муж, да?

Мишель судорожно кивнула и запихнула в рот кусок котлеты.

– Эх… долюшка наша девичья тяжкая, – вздохнула Катерина. – Я ведь, когда тебя увидела, сразу поняла, что ты от мужа сбежала. А такой с виду респектабельный мужчина, на глазастой машине катается, а тиран. Так что, спросить у шефа про тебя?

– Спасибо вам, Катя, но я уже нашла себе работу, – мягко улыбнулась Мишель. – А муж мой – не тиран. Мы просто немного повздорили и решили пожить отдельно.

– Как знаешь. Кофе будешь? – спросила Катерина.

– С удовольствием, – улыбнулась Мишель. Катерина приготовила большую кружку кофе, щедро засыпала туда полсахарницы, налила молока и поставила перед мадемуазель Ланж:

– Ну все, побегла я на работу. Опаздываю. А ты доедай, допивай, тарелку и чашку только за собой сполосни после, иначе меня соседи со свету сживут. Мой ни в жисть не помоет. Слабый он у меня. В депрессии пребывает. С работы слетел, новую найти не может. Все на мне. Ношусь, как чумовая, с утра до вечера с подносами, спину надорвала, ноги болят. Но я большего и не заслуживаю. Рылом не вышла. А ты – заслуживаешь! Дай бог тебе счастья.

– И вам…

Катерина ушла, прихватив с собой сковородку, чистую тарелку и вилку. Пошла кормить своего мужа, который направился за штанами и не вернулся, с грустью подумала Мишель, вздохнула пару раз, огляделась по сторонам и набросилась на еду: котлета и спагетти исчезли с тарелки мгновенно. Сыто икнув, мадемуазель Ланж выпила до дна приторный кофе, помыла посуду и, тяжело ступая, направилась в свою каморку – спать. Мишель уснула мгновенно, с ощущением, что в данную минуту она – самый счастливый человек на земле. Никогда в жизни ей не было так хорошо и спокойно.