Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика

– Выпей еще, – сказал Дронго, – и сегодня будешь ночевать у меня. – Он поднял бокал и громко ударил его о другой бокал. Вейдеманис поднял свой. Тяжело вздохнул. Но выпил до конца напиток и снова закусил шоколадкой. Дронго лишь пригубил свой коньяк.

– Теперь рассказывай, – потребовал он. – Пей кофе и рассказывай, почему он так сделал?

– Он мне признался во всем, – сообщил Эдгар, – поэтому он так тяжело переживал. У него вообще жизнь пошла наперекосяк после случившейся аварии. Большой спорт пришлось оставить, начал злоупотреблять алкоголем, любимая женщина уехала в Москву. И еще вдобавок попал в тюрьму, отсидел три года. Потом где только не работал. А в прошлом году отправился в университет и снова увидел бывшую жену. Можешь себе представить, какое впечатление она на него произвела.

– Стоп, – сказал Дронго, – с этого момента подробнее. Значит, там они встретились, и кто-то мог узнать об этой встрече. И тогда решил использовать бывшего супруга Арины, чтобы проникнуть на их дачу. Посторонних туда не пускают, а свои бывают не так часто. Вот поэтому Басманов и стал идеальной фигурой для подобного замысла. Нам нужно будет проверить, кто именно мог знать об этой встрече в Тульском педагогическом университете.

– Кто-то из ее близких знакомых, – предположил Вейдеманис.

– Видимо, да. Давай рассказывай дальше, – предложил Дронго. – Что еще с ним произошло после того, как он отсидел в тюрьме?

– Арина уехала в Москву, и он попал в тюрьму, – повторил Эдгар. – В общем одна трагедия за другой. Пришла беда, открывай ворота, так, кажется, говорится в русской пословице. Вот такие ворота и открыл сам Прохор Басманов. Он остался один. Даже женщина, которая с ним жила, его бросила. Тогда появился какой-то невысокий мужчина с кавказским акцентом. Он предложил Басманову поехать к своей бывшей супруге и прикрепить под столом микрофон. Мужчина стал предлагать деньги. Начал с десяти тысяч и дошел до ста тысяч рублей.

– Это он установил микрофон? – не поверил Дронго. – Значит, он окончательно опустился. Нормальный мужчина никогда в жизни не пошел бы на такое ни за какие деньги.

– Он пошел, – снова вздохнул Вейдеманис, – ему нужно было поставить на могилу матери памятник. И еще он хотел снова ее увидеть. Его можно понять. Но микрофон к столу в гостиной прикрепил он. И здесь его бывшая супруга сделал чудовищную ошибку. Видя, в каком он состоянии, она предложила ему денег, чем окончательно добила его. Басманов почувствовал себя законченным мерзавцем. Ушел оттуда и две недели беспробудно пил, пропивая все деньги. Возможно, ты прав, он готовил себя к самоубийству. Когда я пришел к нему, он уже был во взвинченном состоянии. Кричал, что я не заставлю его снова сделать подлость. Успокаивался и снова кричал. Я с трудом уговорил его поехать со мной на вокзал. А там, увидев минский поезд, он вспомнил свою молодость. И, оттолкнув мою руку, бросился под состав. Я не сумел его остановить. – Вейдеманис посмотрел на бутылку коньяка. – Налей еще, – попросил он.

– Значит, ты уже успокоился, – сказал Дронго, наливая только на четверть бокал, – и начал понимать, что от тебя ничего не зависело.

– Если бы ты был там, ты бы сумел его остановить, – упрямо произнес Эдгар, – у тебя есть особый дар чувствовать людей, уметь с ними разговаривать, понимать их состояние. Меня этому учили в школе разведки, а ты владеешь им от рождения. Поэтому люди тебе верят.

– Тебе тоже верят, – возразил Дронго, – значит, к нему приезжал не Чалмаев.

– Нет, это точно. Чалмаев другой. Он сказал, кавказец невысокого роста, лысый, в очках и говорил с акцентом. Но имя не называл.

Дронго взял телефон, позвонил Трегубову.

– Добрый вечер, Вадим Олегович. Извините, что так поздно вас беспокою. Скажите, пожалуйста, в вашей службе безопасности есть кавказцы?

– Кажется, есть. Двое или трое, – ответил Трегубов, – лучше позвонить Рыжанкову. Он их всех знает. У него в отделе работают двадцать два человека, я не смогу всех вспомнить.

– Продиктуйте мне его телефон, – попросил эксперт.

Трегубов продиктовал и отключил связь. Дронго набрал номер телефона Рыжанкова и довольно долго ждал ответа, очевидно, тот уже спал.

– Слушаю вас, – наконец раздался сонный голос Рыжанкова.

– Извините, что я вас беспокою, – сказал Дронго, – понимаю, что вы уже отдыхали. Но дело очень важное. У вас есть в службе охраны кавказцы, которые говорят с характерным кавказским акцентом, неважно с каким?