Дмитрий Соловьев - Чистильщик

– Я считаю, – насупившись, продолжал он, – что началась спланированная атака на Северо-Западный филиал и руководство всем Синдикатом в целом.

Первым ответом на эту сентенцию снова были кривые усмешки.

– Но вы поймите, – негромко произнесла Еленка, – это все не укладывается в голове.

Они сидели в пластиковых креслах за такими же пластиковыми столиками под открытым небом. Справа от Чистильщика гудел железнодорожный вокзал, слева – автовокзал, вокруг кишели и толкались люди, снующие от одного вокзала к другому. В другое время он выбрал бы место поспокойнее, но не сейчас – в толчее ему было легче выследить «хвост», буде он есть, нежели в пустынном месте. Мишке он поверил, но никто не давал гарантию, что к перебежчику не прилепили этот самый очень длинный «хвост». А Мишка вызвался добровольцем, помощником в его нелегких поисках. Так что было неразумно ни отпинывать его сразу – вторая пара рук никогда не лишняя, ни попытаться отследить, кто же его ведет (если ведет). Но пока все было чисто.

– А вам, девушка, – жестко ответил Чистильщик, – вовсе ни к чему укладывать что-то в голове. Не ваше это дело.

И тут Мишка сорвался. Он звучно врезал по пластику стола ладонью и приподнялся со стула.

– Не смейте так говорить с ней, – придушенно крикнул-просипел он. – Не смейте!

Чистильщик долго и сумрачно поглядел на него. Потом откинулся на спинку кресла, закурил и снова поглядел – прищурившись, но без обычной своей усмешки в углах губ и глаз.

– Ну – извини, – протянул он. – Только прав-то сейчас я. На хрена это ей? И так знает больше, чем нужно. А, как известно, меньше знаешь – крепче спишь. Я бы сказал, не крепче, а спокойней. Те, кто знает слишком много, тоже крепким сном спят. Только – беспробудно.

– Все равно, – набычился Волошин. – Она должна знать обо мне все.

Чистильщик поднял брови.

– Послушай, молодой человек, – с кривой усмешкой холодно произнес он, напирая на последнее слово. – Мы, однако, заключили только договор о прекращении огня, а не соглашение о взаимопомощи. Да, конечно, ты вызвался помочь мне с тем, чтобы я помог тебе понять, кто ты теперь и что тебе делать. Но из этого еще не следует, что я буду делиться совершенно секретной информацией с посторонними.

– А мне плевать, – так же жестко отозвался Мишка, – на то, что вы намерены делать, а что – нет. Еленка – не посторонняя.

Чистильщик аж присвистнул. «Ну и нахал, – подумал он с некоторым раздражением, выпуская сигарный дым в темное вечернее небо, но перехватил взгляд, которым обменялись молодые люди, заметил осторожное и нежное пожатие их рук под столом; глаза его внезапно потеплели. – Господи, неужели и я такой же болван, когда Мирка рядом? – спросил он себя. – Наверное. Только я более дрессированный болван. Ведь и я выболтал в свое время Мирке почти все про себя; а что не выболтал – то написал. Только… Только между нами одно отличие: со мной не справится ни один аномал, да и на Мирку потребуется – при ее-то нетренированности – с десяток человек, а этих легко слепит пара аномалов. С перебором. Черт, что делать? Бросать пацанка нельзя, тащить за собой – тоже нельзя».

– Допиваем, ребята, и снимаемся, – устало произнес Чистильщик. – После доругаемся.

И Мишка заметил в его глазах необычно теплые огоньки, буквально обдавшие жаром и его, и Еленку.

Черт, еще один сейшн в Рок-клубе закончился грандиозной пьянкой. Крысолов тряхнул головой – ботва в бороде, пока вежливо отпихался от двух ненужных девиц, Витьку уже успели утащить к чертовой маме. Ладно, главное уболтать окружающих: узнать, куда стартанул Коренев, и стартовать следом.

Выяснилось довольно быстро – Витька в компании двух герлиц схватил мотор. Из чего, после недолгого анализа оперативной информации, а именно – отсутствия дома предков и загула братца, следовало, что Коренев отбыл именно в сторону дома. Конечно, существовали и другие вариации, но маловероятно, чтобы Витька променял фак-сейшн в своей огромной, как аэродром, пустой квартире на что-либо подобное в какой-нибудь общаге или хрущовке. Тем паче, вспоминая предыдущие загулы у Витьки на квартире, Крысолов легко припомнил любимое сибаритское развлечение Коренева – долгое отмокание (и не только отмокание) в огромной (два с половиной на два) ванне.