Аркадий Адамов - Стая

Анна Ивановна отодвинула один из них и сдержанно сказала:

— Садитесь, раз так.

— Як вам насчет Гены,— сказал Виктор и, оглядевшись, спросил: — У вас закурить можно?

— Курите.

— Дело вот в чем, Анна Ивановна,— начал Виктор.— Мы арестовали одного человека. Очень опасного человека. Он знает, что случилось с Геной.

На хмуром лице женщины что-то дрогнуло, но она. поджав губы, смолчала, только крепче сцепила руки на коленях.

— Знает,— повторил Виктор.— Но не хочет говорить.

Он вдруг почувствовал усталость от этого первого напряженного дня, даже ощутил легкое покалывание в боку, там, где была рана, и, невольно поморщившись, прижал к ней локоть.

Женщина молчала, только в настороженных глазах ее мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

— Я вам скажу, что было, Анна Ивановна, вам это надо знать,— продолжал Виктор.— Дело в том, что тот человек подбил нескольких пареньков, в том числе и вашего Гену, совершить кражу. Они должны были продолбить стену какого-то магазина, наверное. Но Гена на второй вечер отказался долбить. Первым отказался, нашел в себе смелость отказаться, хотя и знал, что ему за это грозит. И тот человек (его кличка — Гусиная Лапа) решил расправиться с ним, отомстить.

Виктор снова заметил, как женщина вздрогнула при его последних словах, напряглась и как будто хотела сказать что-то, но не сказала. Сейчас она не казалась уже такой отчужденной, она уже не скрывала своего волнения, она только не могла еще решиться на что-то.

— Того человека мы арестовали. Это было нелегкое дело, между прочим. Сейчас, если бы Гена был здесь, ему ничего не грозило.

— Жив он,— вдруг тихо произнесла Анна Ивановна и, закрыв лицо передником, заплакала.— Жив,— повторила она сквозь слезы.

— Почему вы так думаете? — спросил Виктор.— Он вам написал, да?

Женщина отняла передник от лица и удивленно посмотрела на Виктора.

— Выходит, вы знаете?

— Догадываюсь,— улыбнулся Виктор.

— Написал,— подтвердила она.— Но только... не пойму я ничего там.— Она задумчиво прикусила зубами согнутый палец и, помедлив, добавила: — И где он, тоже не пишет. Но только жив. Жив. Его рука ведь.

— Анна Ивановна,— мягко сказал Виктор.— Можно мне на это письмо взглянуть? Может, я пойму.

Она молча поднялась со стула, вытерла передником глаза и подошла к буфету. Порывшись в одном из ящиков, она достала конверт и передала его Виктору.

Первое, на что обратил внимание Виктор, вынув письмо, это что адрес на конверте был написан совсем другим почерком. Но сейчас его прежде всего интересовало письмо. Он развернул сложенный вчетверо тетрадный листок.

«Мама,— писал Генка,— я пока живой и здоровый, чего и тебе желаю. Так что за меня не беспокойся. Только никому про меня не говори и в милицию не ходи. А то мне плохо будет. Я тебе сказал, что к тете Глаше поеду, а поехал в другое место. Но все равно мне тут хорошо и никто не найдет. Главное, не заявляй про меня. Будет спрашивать кто, говори: не знаю. Гена».

Виктор дважды перечитал письмо и задумался. Потом внимательно осмотрел конверт, положил его на стол рядом с письмом.

— Он боится.— Виктор задумчиво покачал головой.— Боится их и боится нас, думает, что придется отвечать за ту, несостоявшуюся кражу. Но отвечать ему тут не придется. И того человека ему уже бояться нечего. Теперь только отыскать его надо.

— Как же его отыщешь, раз адреса нет? — горестно спросила она.— Господи, ведь что сотворил,, подлец.

— Отыщем. А он не подлец. Он в трудный переплет попал.

«Очень странное письмо,— решил про себя Виктор.— Как будто под диктовку написано. А отправил его и адpec написал кто-то другой. Почему? И еще одна странность. Генка поставил дату под письмом. А на штемпеле дата отправки. Разрыв четыре дня. Почему? И почему нет обратного адреса? Ох, что-то много этих «почему».

С этими мыслями Виктор и возвратился на работу.

Письмо он взял с собой. Анна Ивановна безропотно отдала его. «Только найдите уж его»,— сказала она на прощанье и вытерла передником глаза.

В Управлении Виктора поджидал Устинов.

— Тебе тут уже несколько раз звонил твой подшефный, Авдеев, шофер. Помнишь? Еще будет звонить.

— A-а, Паша? Ну как же!

И в тот же момент, словно только и дожидаясь, когда о нем вспомнят, зазвонил телефон.

— Хорошо,— сказал Виктор в трубку.— Жду вас. Пропуска внизу будут.

Пашка и Галя пришли, наверное, через час после звонка. Они сели рядышком на диван, а Виктор верхом на стуле перед ними. Устинов остался за своим столом, обложив себя бумагами.