Дмитрий Дубинин - День скарабея

Наконец оба удовлетворились зрелищем.

— Я вызываю, — сказал Самойлов.

— Да, конечно, — согласился Зорин.

Вантайский следователь на несколько секунд вышел в коридор, вернулся, а через полминуты открылась дверь, чтобы впустить того, кто должен будет опознать меня в связи с теми самыми новыми обстоятельствами.

Скажу честно — хорошо, что Самойлов предупредил, чтобы я не дергался. Уж кого-кого, но этого человека я совсем не ожидал здесь увидеть.

В ночь перед обменом денег у Лихомановых не ложились. Минувшие сутки прошли для Сергея как в тумане; хотя, если честно, он как-то умудрился выспаться днем, тем более что предыдущей ночью спал плохо. Тогда Егор едва ли не до утра рубился то ли с немцами, то ли с японцами — рык танков и рев самолетов не прекращался в течение нескольких часов. Ирина спала плохо — ворочалась, вскрикивала: ей явно снились кошмары. Барин болезненно мычал и скрипел зубами в комнате, там же на полу прикорнула и Карина, вогнавшая себе добрую дозу. Она как раз вела себя тихо, чего не сказать о Надежде — ее вздохи и стоны разносились с кухни по всей квартире. Павел старался на совесть, козел, чтоб у него там все отвалилось… Не квартира, а караван-сарай.

Потому Лихоманов теперь и был, что называется, на подъеме, хотя и нервничал, поглядывая на часы. Ему казалось, что стрелки движутся изнурительно медленно. В два часа ночи он спустился на стоянку, вручную запустил двигатель, словно не доверял таймеру. Убедившись, что мотор заводится как швейцарские часы, вернулся в квартиру.

Три часа. Егор, не выспавшийся накануне, пожелал родителям спокойной ночи и отбыл на боковую к себе в чулан. Ирина, забравшись с ногами на кресло, листала глянцевый журнал, но Сергей был уверен, что она даже приблизительно не смогла бы пересказать содержание прочитанного, вздумай он спросить ее об этом. Где находились мысли жены, об этом даже догадываться не хотелось.

Половина четвертого. Паша и Надя целовались на кухне. Карина курила в туалете. Барин сквозь зубы ругался в комнате.

Четыре часа. Бандиты принялись собирать вещи. Без суеты и спешки, вполне деловито. Они облачились в те же куртки и джинсы, в каких впервые появились в квартире Лихомановых. Кроме Барина, чья дырявая и окровавленная куртка была сожжена Сергеем на пустыре еще в тот день, когда он ездил за врачом для Половода. Главарю Лихоманов презентовал свою старую штормовку из синей парусины.

Половина пятого. Налетчики выбрались в прихожую. Лица у всех троих были серьезны и слегка помяты. Если бы у них имелось чуть больше вещей, подумал Сергей, это бы выглядело, как будто я провожаю в аэропорт загостившихся родственников.

— Присядем на дорожку, — сказал Барин.

Все сели. В том числе и Сергей. Ирина отказалась принимать участие в церемонии, Егор тоже носа не высовывал, даже если и проснулся. Из домашних еще только Надя находилась в прихожей — она, пожалуй, была единственная, кто по-настоящему сожалел об отбытии бандитов. Да и то вопрос — по настоящему ли. И не обо всех бандитах речь, а только о Паше, с кем она крепко расцеловалась, прежде чем «квартиранты» вышли через дверь на лестничную площадку. И еще — Сергей это заметил — дернулась занавесь чулана. Не иначе, Егор решил напоследок взглянуть на Карину, балбес…

Молча и стараясь не топать, четверо спустились по лестнице и, выйдя на улицу, где короткая ночная темнота уже уступала место рассвету, направились к машине, казавшейся в этот час не столько зеленой, сколько серой. Хлопнули двери. Заворчал мощный двигатель. Не давая любопытным и страдающим бессонницей соседям возможности проследить, кто это катается под окнами с утра пораньше, Сергей сразу же выехал на улицу, думая только о том, что кончается этот кошмар, кончается дурдом, кончается абсурд…

Рядом с Сергеем молча сидел Барин, держа на коленях сумку с долларами. Его подельники находились, соответственно, на заднем сиденье и тоже не издавали ни звука. Только Паша один раз подал голос, когда на всякий случай решил напомнить о повороте к ресторану — вдруг Сергей или Андрей точно не знают, где тот находится.

Лихоманов свернул с дороги на почти пустую парковочную площадку, обозначенную знаком стоянки. Здесь находились красная «девятка» и того же цвета «Субару-Легаси». Но никакого белого «БМВ» пока видно не было.

Павел испросил разрешения закурить. Сергей разрешил: черт с вами, курите. Барин недовольно потребовал открыть оба окна сзади.