Андрей Константинов - Агентство «Золотая пуля-3». Дело о вдове нефтяного магната

И Коля Повзло ей подпевает:

— Ага! Мы еще пройдем с развернутыми знаменами и под барабанный бой! Ошеломленный мир ляжет у наших ног.

— А как же? — говорит Агеева. — Мы еще спляшем канкан. Верно, мальчишки?

— Да, — киваю я. — Канкан мы запросто сбацаем… Но по площадям с развернутыми знаменами пройдем навряд ли.

— Почему?

— Потому, драгоценная моя Марина Борисовна, что я чего-то упустил. Я что-то прошляпил. И вот — в коридорах тишина. Бессмысленно строить новое здание на старом фундаменте. Да и вообще — вся эта киносуета в Агентстве показала, насколько все условно. Меня не покидает ощущение, что кино стало реальностью, а мы провалились в некий виртуальный мир…

Повзло сказал:

— Зачем так пессимистично, шеф?

— Реалистично, Николай. Не более того. Да еще этот фанат-шизофреник помог мне взглянуть на некоторые вещи отстраненно, с иной точки зрения.

— С шизофренической? — подкузьмила Агеева.

— Если угодно. Кстати, шизофреники часто обладают способностью видеть нечто новое там, где обычный человек ничего разглядеть не может. Есть даже предложение включать шизофреников в экипажи инопланетных экспедиций. Люди с парадоксальным мышлением могут делать удивительно верные выводы там, где «здоровые» бессильны.

Коля крякнул и спросил:

— Так что же тебе подсказал шизофреник?

Я собрался ответить, но в коридоре вдруг раздались шаги. Быстрые, уверенные, они приближались. Мы сидели молча. Ждали… Гадали: кого это черт несет?

Черт принес Сашку Зверева. Он застыл в дверях, осмотрел нас и сказал:

— А чего это вы как на похоронах?

— Ты, Зверев, забыл, что у меня сегодня день варенья, — грозно сказал я.

— Не надейся, Андрюхин, не забыл. Я аккурат по этому поводу. На предмет выпить…

— А подарок? — воскликнули разом Повзло и Агеева.

А Сашка засмеялся и сказал:

— Вот! — и вытащил из-за спины бильярдный кий.

А я сказал:

— О-о!

И мы сели праздновать мой день рождения. Вчетвером, в пустом Агентстве… Без барабанного боя и развернутых знамен. Мы только наполнили бокалы, как в коридоре раздались шаги.

— Кого там черт несет? — воскликнули мы.

— Меня, — ответил Родя. Он встал в дверях — трезвый и грустный.

— А ты чего это как на поминках, миллионер? — спросили мы.

А Родя сел на стул, махнул рукой и сказал:

— Какой я, к черту, миллионер!?

— Как это — какой? Владелец заводов, газет, пароходов.

— Фиг! — воскликнул Родя. — Фиг! Сегодня бумагу из Аргентины получил — все накрылось!

— Ах! — сказала Агеева. — Нашлись другие наследники, Родион?

— Если бы, — с тоской произнес Родя. — Если бы это!

— А что?

— Эта старая стерва, тетушка, семь лет укрывала доходы. Налоги не платила. Все имущество описало налоговое министерство. Все — фабрику! Дом! Счета! Яхту!.. Все!

И тут мы стали хохотать. Мы стали хохотать так, что коньяк выплескивался из бокалов…

Мы хохотали, а Родя смотрел на нас, как смотрят на сумасшедших. Летели за окном просвечивающие на солнце листья, янтарно светился в бокалах коньяк. Мы хохотали.

Родя улыбнулся. Неуверенно. Почти робко. Потом — смелее. Потом — весело. А потом он засмеялся… У Родьки все еще болели ребра после аварии, и он держался руками за грудь. Так мы стояли впятером и хохотали. Наверно, со стороны мы действительно были похожи на сумасшедших. Мы расплескали коньяк. И когда собрались выпить, благородного напитка осталось совсем на донышке.

Мы выпили. И вдруг зажужжал поставленный на автомат факс.

— Кого это черт несет? — сказали мы.

Коля встал, оторвал полоску бумаги с текстом по-английски. Он долго морщил лоб, шевелил губами и, наконец, прочитал:

— Дорогие друзья, рады сообщить вам, что Шведская ассоциация независимой прессы планирует в самое ближайшее время осуществить новый проект. Он именуется Международная школа журналистских расследований… учитывая высокую репутацию вашего Агентства… огромный накопленный вами опыт журналистских расследований… — Коля прекратил читать, обвел нас всех растерянным взглядом.

— Читай дальше, — сказал я.

Коля уткнулся взглядом в бумагу:

— Для реализации проекта, рассчитанного на один год, требуются как минимум четыре журналиста-расследователя… Если вас, господа, заинтересует наше предложение, мы просим дать ответ на факс… Президент Шведской ассоциации независимой прессы Ханс Энгстремер.

Агеева налила себе коньяку, быстро хлопнула и сказала на выдохе:

— Ну вы, блин, даете, господин Энгстремер… А че мы ему будем отвечать? Надо, я думаю, соглашаться. Подзаработаем — так, может, Князю сумеем помочь с лекарствами. Да и Нонке тоже… Надо соглашаться.